— Ты должен сесть, — сказал Николай, указывая на стул, поставленный у покрытого чистой белой скатертью стола, на котором перед двумя свечами стояла большая хрустальная ваза, до краев наполненная прозрачной водой.
— Ты должен повторять за мной все, что я буду говорить, — продолжал он, когда Александр сел на приготовленное для него место, — а затем старайся сосредоточить всю силу воли на желании увидеть ее. Это все, что от тебя требуется.
Затем Николай достал маленькую плоскую глиняную чашечку, украшенную странными голубоватого цвета буквами, сплетающимися в причудливый узор. Поставив ее по другую сторону вазы против Александра, он всыпал в нее какой-то порошок и зажег его. Длинные тяжелые полосы синеватого дыма заколебались над столом, окутав прозрачным облаком пламя свечей, и комнату наполнил сладкий, волнующе-приятный аромат, словно таинственный запах неведомых сказочных цветов.
Николай остановился за спиной Александра и, положив правую руку на его склоненную голову, долго глядел на него, застыв так с неподвижным, побледневшим лицом.
— Анаэль, — громко позвал он резко и властно.
— Анаэль, — прошептал Александр, еще ниже склоняясь над чашей.
— Во имя Всемогущего, Которым движется все… — и одно за другим гасли в тишине странные слова, словно расплываясь в синеватом ароматном облаке, дрожавшем над чашей.
Прошло несколько минут ожидания…
— Наташа, — вдруг тихо вскрикнул Александр, пристально глядя в прозрачную глубину влаги. Тонкие серые нити, похожие на легкие вечерние облака, быстро скользили по поверхности воды, постепенно исчезая, и за ними ярко и четко выступала так хорошо знакомая маленькая комната с белыми кисейными занавесями и простенькими голубыми обоями.
На столе тихо мерцал ночник, кидая тусклый розоватый свет на ее лицо.
— Милая, — прошептал Александр и ему казалось, что его взгляд нежно охватывает ее, соединяя их вместе, как бы замыкая таинственный круг, полный тихих и радостных грез. И, словно почувствовав его взгляд, она повернула голову и улыбнулась…
Александр забыл все, он только глядел, только ласкал ее этим странным прикосновением глаз. Вот она тихо улыбнулась, он собрал все силы:
— Неужели ты не видишь, как я люблю тебя, — шептал он, — и ты, теперь я знаю, ты тоже должна любить…
И вдруг что-то вспыхнуло в ответ, какая-то горячая, радостная волна пронеслась между ними и он видел, как ее щеки покрылись румянцем и, улыбаясь, счастливая и любящая, она тихо прошептала во сне:
— Милый…
Но вот все исчезло. Николай громко повторял все те же непонятные, полные жуткой тайны слова. Холодная поверхность волы колебалась, отражая пламя свечей, и в комнате тихо таяли длинные синие полосы дыма курения.
Яркое солнце проникало сквозь занавеси, кидая веселые, дрожащие пятна на противоположную стену.
Наташа долго глядела на эти точно живые, то темнеющие, то снова вспыхивающие пятна и не могла понять, почему все это, и рисунок обоев, и длинная узкая ваза с цветами, и эти веселые солнечные лучи так по-новому радостны, точно они смеются, зная о чем-то хорошем и только не хотят сказать.
И сама она была какая-то другая, светлая и довольная, как бывала в детстве, просыпаясь утром в дни своих именин, полная ожидания и счастья.
Странно, думала она, вчера был такой скверный тяжелый день и вот словно все ушло куда-то, все, даже это письмо… Она остановилась, ей не хотелось вспоминать дальше, но мысли упорно текли и откуда- то выплывали все новые образы, тусклые и ненужные воспоминания.
ebooksa