— Проиграл. Не везет тебе.
Василий прихлебнул.
— Как это ты, Владимир, за границей от чаю не отвык? Ведь немцы его совсем не пьют.
— Нет, пьют, да тамошний чай мне не по вкусу. А в Веймаре я больше пиво пил.
— Чет или нечет?
— Чет.
— Проиграл опять.
— Ладно. И какой городок хорошенький этот Веймар! Весь в садах. Там проживал тогда тайный советник Гёте, так у него в цветнике розанов бывала такая сила, что веришь, Вася, мимо пройти нельзя, так и захватит дух. Мы там в кегли играли. Немцы игру эту любят.
— И тайный советник с вами?
— Что ты, как можно: такой почтенный. Ведь ему лет восемьдесят было. Он и скончался при мне. Признаться, я хоть частенько видал его, а все как словно боялся: больно уж важный старик. Вот герр Эккерман[14] был куда веселее.
— А что?
— Он нам, бывало, что тайный советник скажет, все растолкует, да так, что лучше не надо.
Василий зевнул.
— Экая невидаль твой Гёте. Я каждую ночь с ним в пикет играю.
Владимир выпучил глаза.
— Да ведь он помер.
— Ну так что?
— Как что? Нешто мертвые могут в пикет играть?
— Стало быть, могут. А ты вот слушай: твой Гёте высокого росту, видный, так?
— Так.