Картина была блестящая…
Обойдя знаменитый мысок, на котором наблюдают не заход солнца, а красивых дам в роскошных туалетах, я направился обратно вдоль Невки.
Вереница экипажей продолжала медленно тянуться. Я наблюдал за нею, отыскивая знакомые лица и неожиданно вздрогнул. В одной из колясок сидел пожилой, седоватый, с острой бородкой какой-то господин, изящно одетый, в котелке. Рядом с ним находился… мой антверпенский знакомый! Да, это был он, я не ошибся.
Они оживленно разговаривали; первый что-то показывал рукою на Невку, немного горячился. «Немец» повернул голову, последовал его указанию; его взгляд неожиданно остановился на мне и, кажется, как будто застыл.
Он, видимо, колебался, что ему делать, — поклониться ли мне, кинуть ли слово-другое приветствия (экипаж ехал у самой пешеходной аллеи) или сделать вид, что он ошибся.
Но я был убежден, что он меня узнал. Сомневаться в этом было трудно.
Мне была неприятна эта встреча; я отвернулся и стал смотреть на лежащий по ту сторону реки Крестовский остров.
Затор экипажей на этот раз был немалым и весь ряд их еле-еле двигался.
Вернулся обратно, но знакомая коляска проехала очень мало вперед.
— И вы здесь гуляете, милый друг? — раздалось сзади меня.
Это оказался мой приятель, биржевой маклер.
— Почему это вы так заинтересовали директора П. банка? Он вместе с сидевшим с ним известным иностранцем (позабыл его фамилию) все время смотрел на вас и разговаривал; по-видимому, тоже предметом их разговора были вы!
— Не знаю, — отклонился я от каких-либо объяснений. — А кто такой этот знатный иностранец?
— Я забыл его имя; он часто бывает в Петрограде, появляется на бирже. У него здесь громадные связи. Трудно решить, кто он, немец, бельгиец ли, но, видимо, у него большие дела с Россией, ему везде оказывают почтение. Это персона грата не только в одном финансовом мире.
В эту минуту я немного пожалел, что не ответил антверпенскому немцу. Кто знает, может быть, действительно, он помог бы мне получить хороший верный заработок…
Писать ему теперь было бы немного странно.
У меня мелькнула новая мысль — отыскать его самого и переговорить лично.
Но как найти? Я не знал ни имени его, ни положения. Наше мимолетное знакомство не дало мне никаких сведений.
Я обратился с этой целью к тому биржевику, с которым я встретился на Стрелке. Тот обещал узнать, но через день телефонировал мне, что «немец» уже уехал из Петербурга.
Снова ушли в вечность года. Из памяти моей исчезли и последние остатки воспоминании о Бельгии. Завеса времени заволокла все плотным туманом.
ebooksa