Копья народа

22
18
20
22
24
26
28
30

— А тебе какое дело?

— Ну…в общем, быстрее уходи. — Вилли покосился по сторонам. — Давай я взгляну на твои документы. За нами тоже следят. Скажу: приходил столяр получить долг с Иоганнeca.

Он подержал в руках «личную книжку банту», вернул ее.

— Не выдавай меня, Генри. И не приходи в этот дом. Нарвешься на агентов секретной службы. За Принслоо слежка.

— Спасибо за предупреждение, Вилли. Хороша же у нас с тобой получилась встреча! — Генри внимательно рассматривал своего бывшего друга. Светлая бородка, темные очки. Трудно узнать того мальчишку Вилли Бура, с которым он когда-то бегал по улицам локации Александра. — Теперь послушай, что скажу я. Так сказать, услуга за услугу. Вилли слушает внимательно? Майор Краммер — отец твоей жены Элины — пронюхал, что некий Вилли Гендерсон оказался не белым, а цветным.

Мертвенная бледность залила румяные щеки Вилли:

— Неправда! Ты это придумал здесь, сейчас.

— Ло! Вилли не ведает, что творится в его собственном доме. Слушай. Твоему чернокожему брату Себесе грозит веревка за убийство. И он послал тебе из тюрьмы записку с цоци, которого как раз освобождали. В записке Себесе просил спасти его. Когда цоци проник в ваш сад, Элина поймала его и хотела застрелить. Чтобы спастись, цоци отдал ей письмо.

— Боже, я погиб.

— Это еще не все. Вилли помнит цоци Фотане?

— Конечно, со шрамом на виске, снимал у моей матери угол.

— У Вилли Бура хорошая память. Письмо оказалось у самого Краммера, и он поручил Фотане убрать тебя. За это ему прощаются все его гангстерские дела. Его уже выпустили из тюрьмы. Фотане проболтался, пьяный, одному нашему человеку, а тот все рассказал мне.

— Проклятая страна, проклятая жизнь! Будьте прокляты все!

— Вилли жалуется? А что он делает с теми нашими, кто попадает к нему в руки? Вилли теперь работает в отделе безопасности?

Вилли опустил глаза.

— Вот смотришь вниз, как муравьед! Конечно, что ты можешь сказать!

— Жена не выдаст им меня. Элина любит меня. Она не позволит отцу…

— Ло! Элина! — Генри вздохнул. — Вилли съел зверя, который табу для него. Я думаю, что она-то и вынесла тебе смертный приговор. Именно она, Элина, боится позора.

— Неправда! И откуда ты все это знаешь?

— Значит, неправда? Скажи: в субботу ты пойдешь с ней в гости к Фан Кигану? Так ведь? Ну вот, и, когда ты выйдешь оттуда с ней, Фотане сунет тебе нож в спину. Он, правда, этого делать не хочет. Но мы не всегда делаем, что нам хочется. Да и Фотане не единственный цоци на свете.