У пределов мрака

— Поэт? — удивился Эксхем.

— Что делать, поэты встречаются даже в воюющих армиях. Вспомните Теодора Кернера[8], которого французы расстреляли в Гадебуше. Я уверен, что Бюлов его ценит скорее за поэтический дар, чем за отвагу в сражениях, потому что Фредерик-Вильгельм Бюлов — это не мычащее животное, как Блюхер, а образованный человек и тонко чувствующая натура.

— Я должен увидеть его сегодня вечером на ужине у герцога.

— Кстати, вы читали его книгу стихов? — поинтересовался Кир, начиная очередную кружку портера.

— Читал. Этот поэтический сборник в прошлом году был переведен на английский.

— Постарайтесь в беседе затронуть эту книжку, но как бы случайно — ведь юный Гейерштайн далеко не простофиля, — и вы сможете узнать все, что захотите, если, конечно, вы хорошо представляете, что вам нужно узнать у последнего в роду Гейерштайнов.

— Что вы имеете в виду?

— Гм… В общем, ничего особенного. Я полагаю, что многие буржуа из Мейсена — настоящие Крезы в сравнении с этой благородной семьей. Кроме всего прочего, юноша фанатичный игрок.

Портер все сильнее подталкивал Лисетта к безудержной болтовне.

— Я знаком с его ординарцем, Иоганном Пробстом; это старый слуга Гейерштайнов. Старикан творит чудеса, стараясь, чтобы его молодой хозяин соответствовал своему положению в обществе. Если вы собираетесь обсуждать с Ульрихом что-нибудь серьезное, то помните, что он ничего не предпринимает, предварительно не посоветовавшись с Пробстом.

Кир привлек жестом внимание кабатчика, и тот немедленно поставил на столик очередную кружку с портером.

Разговаривая с Киром, Джон посмотрел в окно. На противоположной стороне улицы выстроилась шеренга уродливых каменных домишек, прилепившихся к церкви Святого Николая. Один из них внезапно привлек его внимание.

Здание выглядело дряхлым, полуразвалившимся, и могло показаться заброшенным, если бы не грязные шторы, закрывавшие окна.

Эксхэм заметил, что время от времени одна из штор приподнималась, словно кто-то изнутри старался наблюдать за улицей, не рискуя быть обнаруженным.

— Не смотрите так пристально на дом напротив, — внезапно сказал Лисетт.

Джон с удивлением посмотрел на собеседника.

— Но, если вы все же хотите знать, что там происходит, то возьмите вот это.

И он протянул Джону небольшое круглое зеркальце, которое можно было незаметно держать в руке.

— Так вы сможете видеть, оставаясь незамеченным, вернее, про вас не подумают, что вы что-то хотите увидеть, — буркнул капитан в ответ на недоуменный взгляд собеседника.

Эксхем машинально подчинился и взял зеркальце.