— Хочешь с нами? — Предложила Ляля. — Правда, здесь очень пыльно.
— И что мне это даст?
— Клин клином вышибают, помнишь? Нет лучше учителя, чем собственный двойник, от которого тебя тошнит. Уж поверь, я видел своих двойников.
— Ну, пойдемте, хотя, я совсем не уверен, что эта помойка хоть каким-то боком является отражением моего подсознания.
В итоге, мы вышли на улицу полным составом. Дождь закончился. Его не хватило, чтобы пропитать пыль, поэтому первый же ветер бросил нам в лицо ее порыв. Песок заскрипел на зубах. Мы пошли вдоль улицы, пока не наткнулись на орущего человека. Он стоял на перекрестке двух дорог, громко ругаясь на каждого пешехода, оказавшегося рядом с ним.
— Люди! Да что с вами сделалось? Почему вы такие стали? Очнитесь, проснитесь, откройте глаза! Разве вы не видите?
— Кто это? Дворник? — Попытался угадать Борис.
В руке человека на самом деле находился предмет, похожий на метлу, но вместо того, чтобы смести им с дорожек мусор, человек размахивал метлой, как мечом, пугая редких прохожих.
— На субботник подбивает что ли? — Предположил Веня.
— Похоже, что общественная жизнь здесь пущена на самотек. — Заметил Петр. — Прямо, как в нашей больнице.
— Почто кричим? — Спросил я у недовольного гражданина.
Человек замолчал, рассмотрел нас с головы до ног и даже не удивился, когда увидел рядом с нами Лялю и Антоша.
— А как не кричать, когда людям все равно?
— Что, все равно?
— Да всё им всё равно. Абсолютно всё.
— Как-то размыто.
— Размыто? А вы кто такие? Задержать меня пришли, в кандалы, в кутузку упечь за свободное волеизъявление?
Надо было определить состояние рассудка человека, чтобы не тратить время на психа.
— Что скажешь, Петр, этот клиент здоров? — Спросил я у врача.
— По виду, не совсем. Депрессивный психоз на почве…, минутку. — Петр подошел к человек чуть ближе. — Скажите, что у вас руках за предмет?