Реп покрутил головой по сторонам, а потом застыл, уставившись в одну точку. Казалось, он рассматривает нечто, видимое только ему.
– Много теплых, все кричат, – наконец сообщил репополох. Голос у него оказался шелестящий и негромкий, похожий на шум листвы во время несильного ветра.
– Так, хорошо, это садовники. А что именно они кричат?
– «Здесь была коробка с грибным спорохом! Куда она могла запропаститься?»
– Гм… а ты видишь, кто побывал в комнате до этого?
– Один молодой теплый длинный.
– Он взял коробку?
– Он рисовал коробку.
– Нет, Реп, ты снова позабыл все слова! Коробку не нарисовали, а украли!
– Реп не позабыл слова, Реп помнит, – репополох замотал головой в знак крайнего несогласия. – Одну коробку нарисовали, а другую украли.
– Так, а где же тогда нарисованная?
Реп зачем-то принюхался.
– Нарисованная здесь.
– Ты о чем? Нет тут никакой коробки, ни настоящей, ни нарисованной!
– А вот и есть, Реп покажет! – и репополох ткнул листолапой в сторону стула, стоящего посредине комнаты.
– Это же стул, и он настоящий, – дедушка Ромаший потянулся к стулу и поставил его перед Репом. – Вот, смотри.
Но Реп не смотрел на стул, он смотрел на то место, откуда его только что убрали.
– Коробка с грибным спорохом, – напомнил репополох.
Дедушка Ромаший на всякий случай посмотрел туда же. ТАМ СТОЯЛА КОРОБКА С ГРИБНЫМ СПОРОХОМ.
– Она все-таки нашлась! – обрадовался дедушка Ромаший. – Не может быть!