– Что теперь делать?
– Подождать. – Игорь дернул плечами.
– Нет, – Вероника упрямо замотала головой. – Ты выйди проверь, ладно? Может, он не на те окна смотрит. Иначе весь наш план полетит к черту. Никаких денег мы не получим. Да и мне страшно так сидеть. Оставь сигареты. Я покурю твою травку.
Ей сделалось внезапно жарко. Она подтянула повыше блузку, расслабила у юбки пояс, скинула кроссовки. Если Риту кто-то пасет, то им надо срочно что-то придумать.
Игорь вытащил из-за бардачка свои бойцовские перчатки с металлическими вкраплениями и стал тщательно натягивать их.
– А это зачем? – Вероника скосилась на его руки.
– Так, на всякий случай. В них удар гораздо мощнее, – он потряс руками в воздухе. – Действуют лучше любого пистолета, быстро и бесшумно. Взял жертву за горло и делай с ней что хочешь. – Он небрежно бросил пачку сигарет на панель. – Не волнуйся, тип к тебе не пристанет. – Он взял с панели нож, раскрыл большое лезвие. – Жди меня, я скоро.
Вероника смотрела, как он расправляет плечи, демонстративно работает кистями рук. Воображала, строит из себя супермена. Пусть прогуляется. Ему полезно остудиться. Придумал себе врага, вот и пыжится.
Вероника снова закурила, глубоко затянулась и несколько минут с напряженным вниманием всматривалась в темноту. Травка была сильной. Глаза у нее закрывались сами собой. Ее клонило в сон. Она закрыла окно. Сигареты у Игоря были с большим дурманом. Голова кружилась.
Она твердила себе: «не расслабляться, не спать, не спать, скоро двенадцать…» Но сиденье под ней стало чуть-чуть поворачиваться. То в одну сторону, то в другую. И ее голова в такт этому вращению перекатывалась из одной стороны на другую. Она снова затянулась и увидела перед собой комнату ворожеи, ее вращающееся кресло с высокой спинкой, пытливые зеленые глаза.
«Только не спать, не спать, скоро двенадцать», – снова и снова твердила она про себя… Но сладковатое опьянение проникало в голову, туманило мозг. Ей стало тепло, уютно, как тогда у ворожеи в комнате. Сигарета выпала из ее ослабевших пальцев.
Вероника уставилась на двуспальную кровать с деревянной спинкой, на которой лежал знакомый ей уже открытый чемодан, вокруг него книги, книги. Потом перевела взгляд на возвышавшийся рядом с ней трехстворчатый шкаф. Наверху громоздились какие-то сумки, коробки, корзинки. Они были прикрыты белыми скатерками. Рядом комод с бронзовыми часами. Это были вещи, которые пришли из далекого, незнакомого ей допотопного прошлого. И только телевизор с видеомагнитофоном напоминал о современности. На полках стояли несколько статуэток каких-то неизвестных ей персон. На подоконнике за прозрачной занавеской скрывалась подзорная труба, курильница на трех паучьих ножках, справа стол, на нем трехстворчатое зеркало, перед столом вращающееся кресло с высокой спинкой. На нем сидит смуглая ворожея. Волосы у нее черные, а глаза зеленые.
– Мы поговорим сейчас обо всех ваших проблемах, – Ворожея мягко улыбнулась, ее глаза изучающе смотрели на Веронику. – Я только закончу кое-какие дела и займусь вами. А вы пока полистайте вот эту книжку, – и она протянула Веронике переплетенный фолиант. – Это из вашего чемодана. А ее автор вам человек не чужой.
– То есть как не чужой? – не поняла ее Вероника.
– Вы почитайте сначала, – ворожея заинтриговала Веронику и отвернулась к своему столу.
На первой странице Вероника увидела синий продолговатый штамп. «Для закрытых архивов. Конфисковано из личной библиотеки Николая Рогова». Какие-то росписи, даты, другие штампы. Открыла еще одну страницу.
«Николай Рогов, – прочитала она наверху, – «Женщина в природе и колдовство».
«Женщина к природе гораздо ближе, чем мужчина, – читала она. – И весь окружающий ее мир она воспринимает исключительно через свои ощущения, посредством слуха, зрения, осязания, без подключения своего ума. Увы, у большинства он спит. От этого у женщины обостренное восприятие животных, от этого у нее любовь к растительному миру, к цветам. Но жизнь в эмоциях, в чувствах сделала женщину в глазах мужчины существом не только непонятным и далеким, но и ущербным. Рациональный ум ограничен в эмоциях, он давит их. Нередко происходило отторжение двух особей. Слабая по натуре, не находя у мужчины того, что требовала ее душа, женщина замыкалась в себе. Некоторые обращались к Богу, искали утешение у него, другие шли к природе, к Пану. Ему исповедовались, ему служили и духом, и телом. Есть еще одна категория женщин, которые искали своих союзниц и единомышленниц среди особей своего же пола. Но дальше чувственных удовольствий они не идут».
Вероника перевела дух. Читать такое ей еще не приходилось. Галиматья какая-то. Ересь, заумь, масонство…
Ворожея склонилась над столиком, что-то там лепила. «Автор не чужой вам человек», – вспомнила Вероника ее слова. Это кто же такой умник? Вероника уткнула нос в книгу.
ebooksa