Если яхта накренится максимально, вода хлынет в салон, тогда они будут обречены. Им с Джулиет придется плыть пятнадцать тысяч миль на небольшом надувном плоту через бушующий Индийский океан с несколькими бутылками воды и парой плиток шоколада. Плот и запас провизии рассчитан лишь на несколько часов, в крайнем случае на пару дней, пока не подоспеет помощь.
Выход сейчас у них только один.
Тони вытащил нож и принялся резать парус, дотягиваясь так низко, как только мог. Ему помогал ветер, буквально разрывая ткань.
— Тони? — кричала Джулиет. — Что происходит?
Он попытался ей ответить, но у него не было сил. Тихие слова мгновенно уносил шквалистый ветер.
— Все хорошо! Все будет хорошо!
— Тони?
Стальные тиски сжимали грудь все сильнее.
— Тони?
Из темноты на него смотрели лица красивых женщин, все они выкрикивали его имя: «Тони! Тони! Тони!»
Издалека доносился тревожный голос Джулиет:
— Тони? Тони! ТОНИ!
Разорванный грот колыхался на мачте, как тряпка на ветру, но управлять яхтой стало легче. Однако шторм был таким сильным, что каждый раз, когда Джулиет пыталась отпустить штурвал, яхта резко ложилась, то на один борт, то на другой. Джулиет старалась изо всех сил, боролась с ветром и дождем, ей постоянно приходилось закрывать глаза и уворачиваться от потоков воды.
— Тони! Тони! Тони! — не переставала звать она.
Время шло, наконец шторм стал затихать, забрезжил рассвет, как знак окончания самой долгой ночи в ее жизни. Джулиет пыталась докричаться до мужа, запрокидывала голову и вглядывалась в силуэт у самого топа мачты, повинуясь ветру, парус налетал на него и скрывал, но потом его сдувало в сторону. Небо светлело, ветер стихал, и теперь Джулиет было легче разглядеть Тони. Он сидел закрепленный ремнями, голова упала на грудь. Он не шевелился, хотя его временами били канаты и веревки, тянущиеся к палубе. Она охрипла от крика, глаза болели от соленой воды и слез. «Господи, умоляю тебя, не дай этому случиться».
— Тони! — повторяла она. — Тони, очнись! Пожалуйста, очнись!
Он покачивался над ее головой, как тряпичная кукла, одетая в желтую футболку, джинсовые шорты и мокасины, резиновые перчатки делали его похожим на электрика.
— Тони! — в отчаянии выкрикнула Джулиет. — Тони!
Несмотря на то что шторм стихал, волны все еще были очень высокими. Лишь через два часа погода окончательно наладилась, а поверхность моря стала почти гладкой.
Джулиет решилась закрепить штурвал и отойти. Не отстегивая ремень безопасности, она на четвереньках поползла к мачте. Она звала мужа до тех пор, пока горло не стало болеть, а изо рта вырывались хриплые звуки.