И чуть охрипшим голосом он прочел:
Нюрка взглянула заблестевшими от волнения глазами:
– Так ведь это же о нас! Обо всех. О том, что случилось.
– Мне тоже так кажется, – кивнул Николай. – Он словно предвидит что-то. Надвигающееся.
– Больной, вам пора на процедуры! – звонко объявила заглянувшая в палату девушка в белой косынке с красным крестом.
– Извини, тут строго.
– Я понимаю.
Она уже взялась за ручку двери и вдруг обернулась.
– А как так случилось, что потомственный дворянин Синицкий влюбился в простую подавальщицу?
Николай взглянул удивленно.
– Подавальщицу? Никакой подавальщицы я не заметил. Видел только тебя.
Из госпиталя она шла не торопясь, помахивая ридикюльчиком.
Наконец-то в Петроград пришло настоящее лето. Скорее всего, ненадолго, но тем дороже было его ласкающее тепло.
– Привет, Анюта, – услышала она и оглянулась на подошедшего Румянцева.
– Никита, ты как здесь? – удивилась она.
– Тебя караулю.
– Зачем?
– Смотрю, ты к Синицкому ходишь.
– Навещаю. А что?
– Весело тебе с ним? Веселее, чем со мной?