Обещанная демону

– Я честна! Я честна с тобой! – затрещала, словно сорока, разъяренная Ветта. – И вовсе не глупа, как ты думаешь!  А Элиза может просто помалкивать о своих желаниях, а после свадьбы выдать тебе такое…

Что именно может выдать Элиза после свадьбы, Ветта договорить не успела. На лестнице, ведущей к дверям в бальную залу, появился вдруг гибкий юркий зверек, то ли хорек, то ли соболь – Ветта  не успела рассмотреть. Зато успела завизжать так оглушительно, что дрогнули лепестки пламени свечей. А следом за гибким мелким хищником, утробно рыча и клацая когтями по мраморным ступеням, несся огромный черный лоснистый доберман в дорогом ошейнике, украшенном драгоценностями. Вслед за ним кралась тьма, шепчущая безумными голосами страшные вещи, и магическая аура Демона, гасящая краски мира и стирающая магические вещи.

Один за другим в этой ауре гасли светильники, потому что золотые, перевитые как рог единорога свечи – несгорайки были наверняка наворожены перед приемом. Портреты и картины на стенах пустели, потому что художник, их рисовавший, наверняка заворожил краски, чтобы они не выгорали и не осыпались веками. И лестница погружалась во мрак, становилась похожа на холодный, мертвый костяной остов, с которого содрали теплую и яркую жизнь.

За три ступеньки до площадки хорек перекувырнулся через голову, и перед изумленной Веттой встал запыхавшийся, слегка растрепанный пожилой джентльмен с моноклем в глазу, в слегка испачканном фраке с атласными лацканами и с бутоньеркой в петлице.  Анимаг был худощав, высок, с маленьким желчным лицом и напомаженными светлыми волосами, уложенными на голове красивыми волнами. От скачки его прическа слегка растрепалась, но он ловко поправил ее, мотнув головой и переводя дух, неотрывно глядя на своего ужасного преследователя.

– Соболя! – рявкнул он, отступая от ступеней и собаки, грозно рычащей и крадущейся к нему на полусогнутых лапах.

Это слово было обращено к Артуру, по-видимому, и тот молниеносно, как фокусник из рукава, откуда-то раздобыл череп соболя и кинул его джентльмену.

Ветта с перепугу шлепнулась на зад, примяв свои пышные юбки и от испуга раскрыв рот. Ей тотчас стало ясно, что наступающая собака с горящими злобными алыми глазами – это никакой не зверь, это Демон, коль скоро старый анимаг решил защищаться от него черепом соболя. И так же она прекрасно знала, что череп никакой защиты собой не представляет. Она прекрасно помнила, как демон безо всякой опаски касался ее, утирал ее слезы, отлично зная, что у нее с собой есть череп!

«Мы все умрем! – лихорадочно думала Ветта, проклиная последними словами свою глупость, которая вынудила ее таскаться за этим чертовым Артуром. – Сейчас мы все умрем, и Демоны пожрут наши души!»

Но у пожилого растрепанного джентльмена на этот счет были другие планы. Ловкими цепкими пальцами базарного воришки он подхватил череп и ловчее, чем мальчишка камень в соседское окно, кинул его в демона.

– Дзирт – тирин! – выкрикнул он, в великолепном выпаде пронзив темную ауру своей волшебной палочкой. Магическая вспышка неимоверной силы разорвала мрак и заставила собаку скулить и выть от света, резанувшего ее глаза, привыкшие к темноте. Заклятье было такой неимоверной силы, что Ветта отчетливо услышала, как на волшебной палочке анимага со звоном лопнуло серебряное кольцо с гранатами, с резными листьями мелиссы. Маг отдал один уровень магии, чтобы избавиться от страшного преследователя, и ему это удалось. Череп соболя из маленького и плотного сделался огромным, прозрачным, как тень приведения, и, хищно клацнув острыми зубками, слопал собаку, став снова маленьким и  плотным.

– Отец! – вскричал Артур, как только все кончилось и свет с красками жизни снова вернулся на лестницу. – Что происходит?! Что это такое?

– Это демон, мальчик мой, – спокойно и уверенно ответил анимаг, спускаясь по ступеням чтобы подобрать череп соболя.

– Ты убил его?! – встревоженно спросил Артур. Анимаг его лишь кивнул головой:

– Нет, мальчик мой. Лишь отпугнул и лишил сил, и отправил туда, откуда он явился.

Пожилой джентльмен поднял защитный амулет и ловко, гибко взбежал по ступенькам, что совсем не вязалось с его важным видом.

Он встал против Артура – красивого, утонченного, – и его маленькие злые глазки разве что  не побелели от злости.

– Демоны! – выдохнул он, потрясая у сына перед носом волшебной палочкой, только что утратившей целый уровень магии. – Не расскажешь ли, как так вышло, что они снова наведываются в наш мир?!

– Я не знаю! – выкрикнул Артур, в испуге отступая от разгневанного родителя.

– Почему это наперсток вдруг перестал работать? – продолжал свой допрос сердитый отец, наступая на Артура.

– Я не знаю!