Мой разум лихорадочно работал, но каким-то образом удавалось сохранять спокойствие. Я решила, что прежде чем делать выводы, следует всё проверить и убедиться. Достойная ещё одной «Золотой маски», я притворилась, что всё знала.
— Ставка? Ах, ну конечно. Да, Клим сказал, что проиграл меня той ночью в покер, — я закатила глаза, демонстрируя, насколько этот шаг моего мужа стал для его жены страшной драмой.
— Да? Ну, если он сказал тебе, то хорошо, — сказал Бегемот.
Его слова звучали снова и снова в моих ушах. Моя догадка оказалась верной: Клим, мой обожаемый любящий муж и доминант, отправил меня сюда после проигрыша. Мне хотелось блевать. Мне хотелось плакать. Но я продержалась достаточно долго, чтобы попрощаться и уйти.
Бегемот смотрел, как я иду по коридору к лифту. Я села в кабину, все ещё онемевшая от шока, и нажала кнопку выбора случайного этажа. Затем вышла и прошла в самый конец коридора, где открыла пожарную дверь на запасную лестницу. Там села на холодный цементный пол. Слёзы начали катиться по моим щекам. Я плакала. Я ревела. Впервые и единственный раз за всю свою жизнь почувствовала себя настоящей шлюхой.
Глава 44
Анна
Я посмотрела на свои кольца, пока сидела там. На правой руке, на безымянном пальце, обручальное кольцо. «Не простое украшенье», — приходят на ум слова старинной песенки. И не простая штамповка за пару тысяч. Нет, оно уникальное, поскольку Клим заказывал эту пару у ювелира. Моё кольцо — это символ нашей любви, нашего союза, вечной привязанности друг к другу. Помню день, когда Клим вручил мне это кольцо, я была так счастлива и растрогана, что не могла сдержать слёз радости. Он сказал, что это кольцо символизирует нашу любовь, которая будет длиться вечно, и что он хочет, чтобы никогда его не снимала, поскольку это символ нашей связи.
На правой руке, на среднем пальцем, я ношу другое кольцо, которое не менее важно. Эта полоска драгоценного металла стала моим символическим ошейником. Я вспомнила ночь, когда Клим подарил его мне. Это случилось задолго до нашей свадьбы. В ту самую ночь я официально стала его покорной сабмиссив. Мы часами говорили о том, что это значит. Рассуждали о доверии, которое у нас было, и о том, что странные БДСМ-сессии, которые мы планировали устраивать, никогда бы не состоялись без такого доверия. Мы говорили о стоп-словах, ограничениях и пределах допустимого. Мы договорились, что если отношения «доминант/сабмиссив» вызовут проблемы, мы положим им конец, но при этом останемся мужем и женой.
Когда я смогла прийти в себя, спустилась оставшиеся пролёты до нашего этажа и вошла в нашу квартиру.
Клим ждал меня в прихожей. Увидев, сразу поднялся.
Ни говоря ни слова, я прошла мимо него к нашей спальне. Мне нужно было принять душ и не терпелось избавиться от платья, которое напоминало об этой ужасно неудачной ночи. Той самой ночи, которой никогда не должно было случиться. Супруг с видом побитой собаки последовал за мной. Я зашла в ванную. Долго стояла там, стараясь смыть жидкости тела Бегемота и все его запахи. Когда мне это наконец удалось, вышла, вытерлась. Обернулась полотенцем, на голове соорудила тюрбан и вышла.
Клим всё с тем же выражением лица стоял около двери.
Я хотела было сначала пройти мимо, но потом не выдержала.
— Ты чёртов мудак. Ставка в покер? Неужели, Клим?! Ты кусок дерьма, чёртов ублюдок! — стала бросать ему в лицо, не стесняясь в выражениях. Злость и обида клокотали во мне, как раскалённая магма в кратере взорвавшегося вулкана.
Я видела по глазам супруга, что мои слова отлично доходили до него. Он ничего не сказал в ответ, находясь в шоке. Ведь его покорная сабмиссив и любимая жена никогда раньше не разговаривала с ним так. Он просто стоял и смотрел на меня.
Я зашла в нашу гардеробную и схватила халат. Когда обернулась, Клим оказался прямо позади. Наконец он заговорил:
— Мне очень жаль, Анна, — произнёс он, пытаясь подойти ко мне, чтобы обнять.
— Отвали, Клим. Держись, чёрт возьми, подальше от меня! — зло ответила я, скрипнув зубами.
— Мне очень жаль, Анна, — повторил супруг.