– Я иногда люблю побыть в одиночестве. Не беспокойся, – сказал он и ушел.
Остин мог позаботиться о себе, но уже темнело, поэтому я вышел за ним.
– Куда ты пойдешь?
Он обернулся.
– Моя машина припаркована на стоянке в конце улицы, так что я побуду там некоторое время. Напишите мне, когда закажете ужин, и я вернусь.
Он протянул кулак для удара, я ответил.
– Побудь рядом с ней. У нее в голове творится черт знает что.
Я кивнул и вернулся в квартиру. Брюса все еще не было, вот и отлично. Я подумал о том, что Остин сказал о Пикси. Мы о многом успели поговорить, но еще были пробелы.
Войдя в квартиру, я с трепетом осмотрел ее. Красивая, но ее словно окружали тени. Глаза казались встревоженными.
Я увидел, что ее левая рука дрожит.
– Пикс, что происходит?
Она быстро повернулась, как будто я захлопнул дверь или уронил стакан.
– Что?
Я обошел диван и сел. Когда мы были детьми, то разговаривали до тех пор, пока не засыпали. Иногда один из нас засыпал на середине предложения. За эти ночи я научился быть терпеливым к Пикси. Если ей дать достаточно времени, она заполнит тишину своими идеями.
Я надеялся, что то же самое произойдет и сейчас и она сможет рассказать о том, что происходит в ее голове.
Десять минут молчания, прежде чем она села рядом со мной.
– Так страшно видеть его.
Я держался, чтобы не сорваться и не обнять ее.
– Я не осознавала, насколько больно быть рядом с ним, пока не оказалась здесь, с тобой. Все это время меня словно душили мысли о том, что он сделает, о чем думает.
Она начала ковырять ногти. Нервничала.