Мертвым вход разрешен,

Айя всегда знала, что этот день рано или поздно наступит: день, когда она должна будет вылупиться из скорлупы, в которой ей было хоть и тревожно, но очень уютно вот уже почти девять лет. И когда Войтех позвонил ей с просьбой приехать в Волгоград, чтобы помочь Ване раздобыть кресло, она поняла, что этот день наконец наступил. И у нее есть всего два с половиной часа полета, чтобы смириться с этим фактом и подготовиться к новой жизни. Времени ни на то, ни на другое не хватило, но все это было уже неважно.

Удивление на лице Ивана Сидорова, когда он увидел ее, выходящую вместе с другими пассажирами рейса Санкт-Петербург – Волгоград, в зал прилета, быстро сменилось недоверием, а затем – тем, чего Айя боялась больше всего, – любопытством. Вот уже девять лет люди для нее – почти как открытая книга, и она знала, что в Ване нужно опасаться не злобных шуток, не острого языка, не отсутствия такта, а любопытства. Таких в Институте исследования необъяснимого было два человека: он и Саша Рейхерд. Но если Саша вдобавок к любопытству имела патологическую честность и понятия о совести, то у Ивана ничего этого не было. Разбудить в нем любопытство значило подписать смертный приговор всем своим тайнам.

– Вот уж кого не ожидал увидеть, так это тебя, – признался он, когда Айя подошла ближе.

– Войтех сказал, тебе нужна помощь, – пожала плечами она, словно не видела в своем приезде ничего необычного. – А в Институте не осталось свободных сотрудников.

Ваня что-то хмыкнул, но больше ничего не сказал, молча забрал у нее маленькую сумку с вещами и направился к выходу. Айе ничего не оставалось, как последовать за ним. Все то время, что они шли к парковке, где стоял взятый напрокат автомобиль, Айя почти физически чувствовала, как чешется кожа под плотными браслетами на руках. Эти браслеты, больше напоминающие кандалы, сделал для нее Нев, чтобы защитить от чужих эмоций и чувств. По сути своей они и были кандалами для ее дара. Но сейчас хотелось снять их, чтобы понять, что думает Ваня. Достаточно ли уже заинтересован, почему приехала она, или поверил в простенькое объяснение, что все остальные заняты? Что, кстати, было чистой правдой.

Она сдержалась.

– Войтех сказал, нам нужно найти какое-то кресло? – неуверенно спросила она, когда Ваня забросил ее сумку в багажник небольшого автомобиля и они разместились в салоне. Айя не любила молчание. Молчание – путь к воображению, а ей в данном случае это не нужно.

– Угу, – кивнул Ваня. – Одна наша знакомая псевдогадалка умудрилась вызвать что-то не то с того света. И это что-то не то привязано к креслу, в котором находилось во время сеанса. Дворжак считает, что, изолировав кресло, мы сможем изолировать и призрак. Но вот беда: девушка, в чьем доме оно стояло, выкинула его, а кто-то, очевидно, присвоил. И теперь нам нужно найти, где оно, и забрать. Но я уже значительно сузил круг поисков.

– Вот как?

– Неподалеку от дома, где живет девушка, выбросившая кресло, находится дом одного не самого бедного человека. Он не живет здесь постоянно, но, судя по всему, очень трясется за свое имущество, вот и поставил парочку камер. Они не имеют права снимать дорогу, но снимают. И мне это на руку. Я подключился к ним: там видно, как в шестом часу утра это кресло тащит какой-то мужичок. В стороне, куда он его отнес, всего четыре дома. Так что нам нужно их проверить, найти кресло и стырить его.

– А почему просто не предложить за него денег? – не поняла Айя.

– Потому что это скучно и неинтересно, – усмехнулся Ваня, а затем добавил уже серьезно: – И не хочется привлекать внимание. Сегодня там полно полиции из-за второго убийства, а ну как новый хозяин кресла окажется товарищем бдительным и пойдет в полицию с заявлением, что какие-то подозрительные чужаки хотят купить у него старое кресло, найденное на помойке? А те, в свою очередь, выяснят, что кресло это принадлежало девушке, с дома которой все и началось? Вот лично мне не хочется объяснять следаку, зачем нам это кресло.

Айе такого объяснения хватило, хоть и казалось, что вламываться в чужой дом, если в поселке куча полиции, так себе затея. Очевидно, Ване просто скучно. Но воровать так воровать, ей не привыкать.

До Светлого Яра они добрались уже в полной темноте. В трех из четырех домов, отобранных Ваней, еще горел свет, поэтому начать решили с того, в котором либо никого не было, либо хозяева уже спали. Облачившись в неприметную темную одежду, Ваня и Айя оставили машину подальше, а сами обошли дом со стороны реки, чтобы не быть замеченными с дороги. Дом окружал добротный забор, но Айя перемахнула через него так легко и быстро, что Ваня даже оглянуться не успел. Сам перелезал аккуратнее: он был как минимум килограммов на двадцать тяжелее сообщницы, мог нечаянно что-нибудь сломать. А только разгневанного хозяина дома наперевес с ружьем им не хватало.

Прячась за деревья и хозяйственные постройки, они добрались до дома. Пока Ваня, прижимаясь к стене, добирался до первого окна, Айя тенью скользнула к порогу и почти сразу же вернулась.

– Дома никого нет, – сообщила она. – На двери висит замок.

– Тем лучше, – ответил Ваня, выпрямляясь в полный рост. – Заглядываем в окна; если увидишь вот такое кресло, – он показал ей скриншот с камеры наблюдений, на котором бомжеватого вида мужичок нес старое кресло, – свисти.

– Поняла, – кивнула Айя, и они разошлись в разные стороны, чтобы по периметру быстро осмотреть дом.

Прелесть деревенских домов состоит в том, что в каждой комнате обычно несколько окон, а проходные кухни или гостиные заменяют длинные темные коридоры. Таким образом можно снаружи осмотреть всю обстановку внутри. Спустя минут десять Ваня и Айя снова встретились в том же месте, где разошлись.

– Пусто, здесь его нет, – объявил Ваня.