– А мы соседи, – заметил Блэкфинч. – Как удобно.
– Ты о чем?
Глаза Блэкфинча так и сияли.
– Ну, знаешь, будь мы героями фильма…
Персис продолжила молча буравить его взглядом.
Его улыбка увяла.
– Ладно, забудь. Я просто шучу.
Они уставились друг на друга – двое одиночек, заблудившихся в лабиринте, который они же сами и построили.
– Мне нужно кое-что доделать, – наконец сказал Блэкфинч. – Как насчет того, чтобы встретиться за ужином? У них ведь есть тут вагон-ресторан?
– Да, – сказала Персис. – Открыт только для пассажиров первого класса.
– Тогда увидимся в семь?
– Годится.
Ее купе оказалось маленьким, но чистеньким. Внутри царило приятное тепло. Кожа длинного сиденья была ярко-бордовой и потрескалась только по углам. Стену над сиденьем покрывала фреска, маскирующая ящики для хранения одеял и подушек. Напротив сиденья расположилась откидная койка – она же кровать для ночной части путешествия. Персис водрузила свой чемодан на верхнюю полку для багажа, потом сбросила туфли, вытащила из ящичка подушку и улеглась на сиденье с книгой.
Это чудо было издано прошлым летом в Британии и только недавно добралось до берегов Индии. Отец купил несколько экземпляров для своего магазина и сразу же пожалел об этом. «Мне ни за что не удастся их продать», – сетовал он в разговоре с Персис.
Книга называлась «1984», написал ее Джордж Оруэлл, английский автор, которого она до этого не читала. Завязка показалась ей интригующей. Действие происходило в мире будущего, где царила вечная война, а правительство только тем и занималось, что угнетало свой народ. Ее взволновала, в частности, концепция полиции мыслей, а также идея того, что индивидуализм и независимое мышление и вправду могут считаться преступлением.
Персис оставалось прочесть всего несколько страниц. Грядущий мрачный финал не беспокоил ее. Гораздо больше ее потрясла капитуляция Джулии, возлюбленной Уинстона, предполагаемого героя, которого Персис весь роман считала трусом. Несмотря на его бунтарские настроения, она была уверена, что в конце концов он предаст свои предполагаемые идеалы. В Джулии же она видела отражение самой себя. И то, что полиция мыслей ее сломала, казалось Персис оплошностью. Джулия должна была стать героиней или, по крайней мере, мученицей.
Из головы Персис не шли слова, произнесенные Джулией. В ее нынешнем положении эти строки приобретали новое значение. «Иногда тебе угрожают чем-то таким, чего ты не можешь перенести, о чем не можешь даже подумать. И тогда ты говоришь: „Не делайте этого со мной, сделайте с кем-нибудь другим“»[12].
Веки ее отяжелели от полуденной жары, а мягкое покачивание поезда только усилило усыпляющий эффект. Ее голова упала на грудь, книга соскользнула на пол…
…Она резко проснулась и, протирая заспанные глаза, посмотрела на часы. Было двадцать минут восьмого.
Выругавшись, Персис соскочила с сиденья, вынула из чемодана косметичку и направилась по коридору в туалет.
ebooksa