– Ходил, – поправил Блэкфинч. – Не то чтобы у меня был выбор. Отец ужасно стыдился того, что я такой.
Он поднял стакан и залпом допил виски.
– С другой стороны, это очень пригождается мне в работе. У меня редкая способность замечать мелкие детали и выделять факты из вороха необработанных данных. Правда, общаться с людьми у меня по-прежнему получается не очень.
– Меня ты вполне устраиваешь, – сказала Персис и сразу отвела взгляд.
– Спасибо. Сказать по правде, обычно я не чувствую себя так спокойно в чьем-то обществе. Как правило, я обязательно говорю или делаю что-то неловкое, и людей это отталкивает.
Тут Персис поняла, что почти ничего не знает об этом человеке. Она стала задавать ему личные вопросы – такие, на которые в других обстоятельствах ни за что бы не осмелилась.
– Ага. Ты хочешь знать, в чем дело, – он добродушно улыбнулся. – Дай-ка подумать. У меня было совершенно непримечательное детство. Друзей у меня особенно не было. Полагаю, их отпугивало… хм-м… мое поведение. Самым моим близким другом был мой старший брат Пифагор, хотя он всегда просил называть его Тад. Это уменьшительное от «Таддеус» – такое у него второе имя. Когда отец скончался, именно Тад произнес прощальную речь на похоронах, хотя и не пошел по его стопам. Ну, то есть в науку. Зато пошел я. Тад стал фермером. У него тысяча голов крупного рогатого скота, несколько кур и овец. Он женат на обычной деревенской женщине, и у них две шестилетние дочки-близняшки, голубоглазые, кудрявые и рыжие, как морковки, – точь-в-точь их мать. И конечно, они души не чают во мне – своем дядюшке Арчи, что шагнул над тесным миром, возвысясь, как колосс. Обычно мы с ними видимся на Рождество. Что еще можно сказать? Я играю в крикет, хотя и не очень хорошо. Читаю книги, особенно научные и исторические. Неплохо играю в покер. А еще мой брак распался, по причинам, которые я не могу объяснить и которые меня не особенно волнуют.
Тут он лучезарно улыбнулся.
– Если подумать, вообще-то я довольно скучный человек.
Затем он стал расспрашивать о ней.
– А чем ты занимаешься в свободное время?
Этот вопрос сбил Персис с толку. Не потому, что у нее не было других интересов, а потому, что работа поглощала все ее время. Как знать, может, из-за этого она упускала шанс прожить жизнь, которая, по мнению тети Нусси, ждала ее, – жизнь, полную веселья, романтики и общественного признания?
Нет, конечно же, все не так. Она выбрала службу в полиции, потому что думала не о себе, а о чем-то большем. О том, что гораздо важнее всех амбиций любой тети Нусси. О справедливости. В зороастрийской религии есть священный огонь, и у Персис тоже было такое драгоценное пламя, которое нужно было постоянно защищать и оберегать от тиранов, желающих попрать основы ее мира: равенство, порядочность и честность.
А что до свободного времени…
– Читаю, – сказала Персис. – Плаваю. Занимаюсь боевыми искусствами. Хожу по музеям. Слушаю радио. Сижу с отцом. Кормлю кота.
Тут как раз принесли их еду.
– Ну что ж, – сказал Блэкфинч, ковыряясь в куриной котлете, – а как там твой кавалер?
– Кавалер?
– Парень, который за тобой ухаживает. Из «Бенсон и Прайс».
– Дарий? – нахмурилась Персис. – Но он мне не кавалер. Он мой двоюродный брат.
ebooksa