Полночь в Малабар-хаусе

Под часами стояла статуя королевы Виктории, взиравшая на то, что было когда-то ее владениями. Однако уже стали поговаривать о том, чтобы убрать ее.

Персис предполагала, что это просто еще одна демонстрация того, как местные жители относятся к бывшим правителям их страны. Сбросить ярмо угнетения вовсе не то же самое, что разорвать узы. Как отметил замминистра внутренних дел, Индию и Великобританию связывает экономика и так будет продолжаться еще долгое время. А кроме того, были еще общие воспоминания, и далеко не все из них болезненные.

Она вспомнила Эмили – свою милую Эмили, одну из немногих, кто с радостью подружился с ней в школе.

Эмили любила «Книжный магазин Вадиа» почти так же сильно, как Персис. Ее родители, оба государственные служащие, часто заходили туда, и отец Персис переносил их присутствие с той деликатностью, какой не удостаивал большинство своих британских посетителей. В такие моменты гораздо явственнее ощущалось присутствие призрака Саназ Вадиа.

Но Персис никогда не думала об Эмили как об одной из тех самых британцев.

Однажды они шли вдвоем из школы и наткнулись на белого полицейского, который безжалостно избивал пожилую индианку. Это зрелище повергло Персис в шок. То, что молодой человек оказался способен поднять руку на хрупкую седовласую женщину, казалось ей сущим кошмаром. Какой моральный кодекс мог оправдать такое злодейство?

Эмили же не растерялась и, перебежав дорогу, набросилась на покрасневшего от напряжения полицейского. Судя по лицу, он был поражен, что кто-то мог ему воспротивиться, не говоря уже о том, чтобы счесть его поступок отвратительным с моральной точки зрения. Подруги помогли старухе добраться до ближайшей больницы, и Эмили оплатила ее лечение из собственного кошелька. Для Персис это был решающий момент и одна из причин, по которым она присоединилась к Августовскому движению, а позже решила поступить в полицию.

В последующие годы они четверо – Персис, Диназ, Джая и Эмили – посетили вместе множество митингов. Эмили иногда приходилось кутаться с головы до ног в паранджу, поскольку не каждый индиец был бы рад появлению на таких собраниях белого человека.

Для Персис стало ударом, когда Эмили объявила, что летом сорок шестого ее родители намерены вернуться в Лондон. С окончанием войны ситуация стала невыносимой: протесты стали повседневным явлением и британцы каждую минуту подвергались опасности.

Прощаясь в доках, обе подруги с трудом сдерживали эмоции. Эмили и ее родители отправлялись вместе с другими такими же семьями на военном корабле в Ливерпуль. Страну покидало множество людей, в свое время обустроившихся на субконтиненте, – миссионеров, офисных работников, чайных плантаторов, портных, телефонистов, машинистов, инженеров и медсестер. У некоторых здесь проживало до пяти поколений предков.

Они были такими же индийцами, как Персис.

Хотя Персис быстро добралась до административных офисов станции, дорога отняла у нее больше времени, чем она предполагала. Этот вокзал служил штаб-квартирой компании «Центральная железная дорога Индостанского полуострова», и отсюда можно было доехать практически в любую часть страны.

Здесь она встретилась с дежурным, неким Субошем Мазумдаром, очень похожим на стареющего моржа. Пышные усы, казалось, отягощали его голову. Он согласился помочь Персис и, взяв у нее корешок билета, который она нашла в куртке Хэрриота, внимательно его рассмотрел.

– Придется покопаться в записях, – проинформировал он. – Серийного номера и кода должно быть достаточно, чтобы найти нужную информацию. Дайте мне день или два.

– Я надеялась, что вы сможете все сделать прямо сейчас.

Он скривился так, словно у него в горле застряла рыбья кость.

– Мы и так работаем на пределе возможностей, мадам. На поиск одного-единственного зарегистрированного билета потребуется время. Выделить на это лишнюю рабочую силу я не могу.

Вернувшись домой, Персис увидела, что на обеденном столе ее ждет небольшой ящик. Отец сидел в углу комнаты возле фортепиано «Стейнвей», держа в руке книгу. Очки для чтения балансировали на кончике его носа. Отполированный черный инструмент был реликвией, полученной в подарок от йоркширца, который поспешил покинуть страну в разгар Августовского движения. В те годы Индия получила от британцев еще много таких подарков.

Играть на пианино Персис научилась еще в детстве под руководством матери. Дочь унаследовала материнскую музыкальность, однако, когда не стало матери, не стало и музыки.

– Что это? – спросила она, снимая фуражку.