–
– Некоторые говорят, что страна пошла ко дну, когда из нее выгнали британцев, – увлеченно продолжал Дарий. – Но я не согласен. Ты наш символ, Персис. Смотрите, говорим мы, мы больше не отсталая нация! Мы даже позволяем женщине работать в полиции!
Персис изумленно уставилась на него. Неужели именно так на нее смотрит не только ее брат, но и еще множество мужчин по всей стране? Но если это правда, какое право она имеет зваться служителем закона? Она только символ, марионетка, играющая в чьем-то спектакле.
Персис со зловещей неторопливостью встала из-за стола.
– Знаешь, на секунду я подумала, что ты изменился. Но лягушки превращаются в прекрасных принцев только в сказках. Я никакой не символ. Я следователь полиции. Я тренировалась так же, как и любой другой мужчина в академии. Я стала лучшей в своем классе. И мне поручили это дело, потому что кто-то решил, что я достаточно компетентна, чтобы с ним справиться.
Дарий неловко поднялся на ноги.
– Я не хотел тебя обидеть, – повторил он.
– И тем не менее я обиделась. По-моему, тебе пора.
– Персис! – лицо тети Нусси стало пунцовым. – Ты не смеешь так с ним разговаривать!
– Почему это? – спросила Персис. – По-моему, тебе ничего не мешает снова его запечатать и послать в Калькутту.
– Ты зря так… – начал Дарий, но Персис резко повернулась к нему.
– Я никогда за тебя не выйду. И не вышла бы, даже будь ты последним мужчиной на земле.
Они посмотрели друг на друга. Потом Дарий выпрямился.
– Думаю, нам пора идти, мама. Уже поздно, а мне нужно успеть на ранний поезд. Рад был вас видеть, дядя, – добавил он, повернувшись к Сэму Вадиа. – Желаю вам крепкого здоровья.
Он повернулся на каблуках и твердой походкой вышел вон из квартиры. Нусси бросилась следом, но у самой двери обернулась.
– Персис, ты неисправима! Когда ты наконец научишься вести себя как женщина? Даже это платье тебя не изменит! С тем же успехом ты могла надеть под него форменные брюки!
Когда они ушли, Персис откинулась на спинку сиденья.
– Пожалуй, я тоже пойду, – сказал Блэкфинч. Персис не обратила на него внимания. Она все еще была бледна от гнева, в том числе от гнева на саму себя. Она нагрубила, расстроила тетю – и ради чего? Неужели ее настолько разозлила оплошность Дария? Почему ее так легко привести в ярость? Тактичность, осторожность – вот что должно быть превыше всего для хорошего полицейского. А тонкокожесть и вспыльчивость с дедуктивным мышлением сочетаются плохо.
– Довольна, что выплеснула эмоции? – спросил ее Сэм.
– Полагаю, сейчас тебе самое время сказать, что ты во мне разочарован?
ebooksa