Доктору принесли готовые рентгеновские снимки. Он рассматривал их какое-то время и наконец подал голос:
— Всего лишь легкий ушиб. Мягкие ткани целы, кости тоже, трещин нет. Заживет через несколько дней. Для снятия отечности выпишу вам прововосполительные, также будет хорошо приложить холод, — продолжал доктор, записывая рекомендации. — Кроме того: нельзя напрягать ногу, тем более наступать на нее. А еще лучше полный покой.
— Полный? — не поняла я.
— Пастельный режим, — врач глянул на меня из-под очков, не поднимая головы от рецепта. — Если вы будете передвигаться, даже не наступая на больную ногу, вы все равно будете ее тревожить. Потому — полный покой.
«Веселенький отпуск мне предстоит».
Закончив записывать, врач наложил на мою голень эластичный бинт.
— Это тоже способствует уменьшению отека и обеспечит мышце дополнительную поддержку. Носить его нужно почти постоянно, до полного выздоровления. А еще лучше, если есть возможность приподнять ногу повыше.
Доктор поймал мой недоумевающий взгляд.
— Ну хотя бы подложить подушки под больную голень, чтобы она была выше груди.
— Вы хотите сказать, что мне нужно постоянно лежать с забинтованной ногой и держать ее выше головы?
— Я так и сказал, мисс Андерсон.
— Я за ней прослежу, доктор.
Майк, молчавший до сих пор, подошел к кушетке и помог мне встать. Сандалия теперь не налезала на стопу из-за бинта. Майк взял ее и рецепт в одну руку, а меня обхватил другой.
— Спасибо, доктор. До свидания, — попрощался он.
— До свидания, — повторила я.
— Всего доброго, — ответил врач.
Мы вышли из кабинета.
— Присядь-ка здесь, я на минуту.
Майк усадил меня в кресло в холе больницы. Вернулся он действительно быстро, я не успела даже принять удобную позу.
— Куда ты ходил?