– Корабль лорда Марцирмана перехватили корабли сумеречных. Приказом старшего сына Абодориона всех, кто был на борту… порезали как скот, – с трудом проговорил Кай, еще крепче прижав меня к себе. Сильные руки сдавливали предплечья до боли, но я терпела.
Я пораженно посмотрела на него, с трудом веря его словам.
– А как же…
– Она тоже… Всех…
– Мне так жаль, – глухо выдохнула, стараясь справиться с шоком. Не могу поверить, все это время я думала, я искренне считала, что Арлурмина и все остальные благополучно добрались и… Аугеранг! Он знал об этом? Должен был знать! Даже если приказ убить всех отдал его брат. Хотя он не обещал, что обеспечит им безопасность и позволит… Вот же дура! Я его что, оправдываю!?
– Эй, дамочка, только без слез. – Кай чуть отстранился, стерев ладонью сбегавшие по щекам слезы. А я и не заметила даже. – Ну вот, намочила мне камзол. Вечно ты так. – Мне улыбнулись, но эта улыбка вызвала у меня целый поток слез и я, громко всхлипывая, прижалась к широкой груди.
Как же было жаль невинных людей, жаль Арлурмину, жаль Кая, который потерял возлюбленную, жаль всех! Теплые руки гладили по плечам, волосам, мне даже что-то шептали, пытаясь успокоить, но эмоции просили выхода.
С трудом успокоившись, я отстранилась от Кая, вытирая влажные щеки и ругая себя за слабость. Ну вот, ему и так тяжело, а я еще использую его как подушку для рыдания.
– Я и не думал, что ты жива, – тихо, уже спокойно говорил Кай.
– Аугеранг нашел меня в тот же день, это и спасло. Я так рада, видеть тебя.
– Я тоже рад видеть вредную, живучую дамочку.
Внимательно смотря в глаза Кая, я все боялась увидеть в них горечь, сожаление и ненависть, за то, что я жива, а она мертва. Но его взгляд был наполнен теплом и искренней радостью, отогнавшей мои сомнения и страхи.
– И снова на меня как-то странно смотрят. Я сделал опять что-то не так? – Кай растянул губы в знакомой, всегда нервирующей меня ухмылкой.
– Нет, все хорошо. Прости, что я… Просто сегодня столько всего произошло, и демон, и братья, а потом ты… и ты сказал… а я ведь была…
– Не реветь! На мне из сухого по твоей милости только штаны.
– Я не… не реву… я…
– Соплями брызгаешься, – закончили за меня и снова стали вытирать с моих щек слезы. – Ну вот, глаза покраснели, нос опух, лицо в красных пятнах… А у тебя всегда такие брови густые были?
– Кай!
– Ну ладно, молчу. Идем, нам тут комнаты во дворце выделили, так что надо тебя накормить… Но сначала умыть, а то это только я к тебе привык, другие будут немного обескуражены такой красной, жутковатой мордашкой.
– На свою посмотри, – тихо проворчала, шутливо ударив его локтем в бок.