Оба ненормальных пристально посмотрели на меня, заставив ужаснуться звериным блеском глаз. Но смотрели даже не на меня, а словно сквозь меня, как будто у них не глаза, а рентгены.
Может уже самое время высказать свое возмущение? Или хотя бы на жалость надавить?
«Молчи, дура! Жить надоело?»
«А что они себе позволяют?»
«А ты по их злобным рожам не видишь, что они и убить из-за пустяка могут?»
Тут пришлось согласиться. Лица у парней на самом деле очень даже красивые, но эта их открытая ненависть и презрение уродовали их безобразнейшим образом. Но вот только если не пытаться защитить себя и не давить нажалось, что мне тогда делать?
Пальцы на руке, которую сжимал этот светловолосый псих, уже онемели, а кожа саднила от легких покалываний. Представляю какой у меня будет синяк, наверное, уже каждый палец парня отпечатался.
«Ну тебе вряд ли представится возможность полюбоваться синяком»
«Лучше бы подбодрила!»
«Готовься к худшему»
– Может покажем девчонку ей? – спросил державший меня парень у своего дружка.
– Зачем? Глотку перегрызи и все, – сказав это совершенно обыденным тоном второй псих, еще и лениво махнул ручкой.
От ужаса у меня перехватило дыхание и я в панике стала жадно глотать воздух. Меня убьют? Сейчас? Но за что? Сердце словно сжали в кулак, выжимая из него все соки и стало так больно, что я ссутулилась, сжавшись от вызванной паникой и страхом, боли.
– Может от нее будет толк, – все тем же, скучающим тоном произнес державший меня парень. – Все-таки интересно, почему они сделали с ней это?
– Да забей. Что она тогда здесь одна делает? – Словно вспомнив о моем присутствии, парень посмотрел на меня. – Эй? Не ной! Этим только бесишь! Ты что здесь забыла?
– Я не-немного заблудилась… Д-домой шла… – сдавленно ответила, пытаясь справиться с леденящим кровь ужасом. Но где-то внутри шевельнулась слабая надежда на спасение. Может они меня отпустят?
– Что делала у волков? – Мое запястье сдавили еще сильнее, до боли впившись ногтями в кожу.
– Волки? Я не понимаю. Я… я была в небольшом частном…
– Что ты делала у волков? – утробным, злым голосом повторил парень, до хруста вывернув мне руку.
Вскрикнув от боли, я снова дернулась в сторону, но меня держали крепко, очень крепко. От отчаяния захотелось закричать во все горло, позвать на помощь, хоть как-то выплеснуть страх, туманящий разум. Дышать было тяжело и воздуха катастрофически не хватало, хоть на самом деле я дышала с такой скоростью, словно только что стометровку в рекордное время пробежала.