– Засада, – пробормотал он. – Засекли нас с тобой всё-таки.
– И что теперь? – прошептал я. Как нам выбираться? Хороший стрелок рано или поздно попадёт в цель.
– Брось что-нибудь в кусты, чтобы привлечь внимание. Если он снова выстрелит, я увижу вспышку и пойму, где он находится.
– Что ты задумал?
– Ты его отвлекаешь шелестом в кустах, а я вырубаю.
На сей раз я был согласен с таким распределением ролей, признавая, что мне ещё есть чему поучиться. Я осторожно подполз к ближайшему кусту и энергично потряс его нижние ветки. Грянул выстрел. Я весь сжался и глазами попытался найти отца. Его нигде не было видно. Я подобрался к другому кусту и снова зашумел листьями и ветками, надеясь, что я не в зоне обстрела. В этот раз отвлекающий манёвр, похоже, не сработал. Значит, оставалось только затаиться и надеяться на Кнута.
По-прежнему вдали гудели сирены, но и сквозь их вой я услышал чьи-то шаркающие шаги. Кто-то приближался ко мне – и вдруг шаги стихли. Наверное, сейчас человек шёл по траве, ступая совсем неслышно. Но кто это? Стрелок или мой отец? Зараза. Если это стрелок, он, конечно, не станет требовать поднять руки над головой, как в каком-нибудь плохом боевике, нет. Он выстрелит мне в голову, как только найдёт моё укрытие. В любую минуту на парковку с другой стороны здания могли прибыть пожарные. Подождать их или лучше медленно сматываться отсюда? И то, и другое могло быть очень опасно. Но вот как только прибудут спасатели, можно будет уже точно не бояться.
И тут среди корней я разглядел пару белых кроссовок. Это был Юрген. Он остановился в полуметре от меня. Ох, нет. Я задержал дыхание, чтобы случайно себя не выдать. В любой момент мог грянуть выстрел, и моя жизнь оборвалась бы. Интересно, как это будет? Я почти не почувствую боли? Или буду долго мучиться, истекая кровью? Тут послышался глухой удар. Человек за кустом бесшумно рухнул на землю.
– Марк? – это был Кнут. – Он в отключке. Беги дальше!
Я поспешно поднялся на ноги, отгоняя мрачные мысли. Не обращая больше внимания на лежащего без сознания охранника, мы ринулись к забору. Синие вспышки пожарной мигалки были уже ясно различимы. Послышались и голоса. Пожарная команда, остановившаяся с другой стороны здания, приступила к тушению огня.
– Как мы переберёмся через забор? – спросил я на бегу.
– Перелезем.
Добравшись до ограды, Кнут присел на одно колено.
– Давай! Влезешь мне на плечи, и я тебя подниму. Остальное сделаешь сам.
Отец был жилистым мужчиной на голову ниже меня и сложен был не так крепко. Но ладно, наверное, он знает, что делает. И вот я стоял у него на плечах. Он закряхтел от напряжения, но всё же сумел меня поднять. Край забора сейчас доходил мне до бёдер, а прутья, к счастью, оказались не такими острыми, как я ожидал. Оттолкнувшись одной ногой, я подтянулся и перевалился через забор. Приземлившись в траву, я сильно ушиб пятки и упал вперёд. Не слишком элегантно вышло, но я ничего себе не сломал, уже хорошо. Подняв голову, я увидел, что мой отец тоже перебирается через забор. Через мгновение он плавно приземлился рядом. Это всё потому, что он легче меня, утешал себя я.
– Фух. Ничего себе приключение, – повернулся я к нему. – Что теперь?
– Едем домой. Надо тайком забрать твои документы.
Аэропорт Хитроу
Пустой трамвай притормозил у остановки прямо рядом с нашим домом. Было четыре тридцать утра. Вот-вот должно было взойти солнце. Мы были в грязи и пыли, волосы спутаны, одежда порвана. И наверняка воняло от нас, как от горящих покрышек. Но вагоновожатый, похоже, этого не заметил или просто решил не обращать внимания. Иначе нас бы уже на следующей станции встретил полицейский патруль.
И вот мы уже стояли перед нашей входной дверью с приметным жёлтым почтовым ящиком на ней. К счастью, ключи от дома лежали в кармане под молнией, иначе они бы сейчас тоже валялись, как мой обуглившийся и расплавленный смартфон, среди дымящихся развалин клиники. У Кнута же все его личные вещи отобрали.