– Сам посмотри. Видишь шатёр в центре плато? Белый, с красными завитушками? Это шатёр рао. А вон там, по краям, шатры посыльных от кланов и приближённых.
– Ух ты! А вон там яхчал! – Шор указал на песчаную постройку в стороне от шатров. – В нём летом хранят лёд. Яхчал ещё имперцы придумали.
Племянник наклонился, будто попытался рассмотреть занятную постройку поближе, а сам прошептал:
– Караванщики говорили, что рао совсем плох. Не ест, не разговаривает. И с каждым днём ему всё хуже и хуже.
– Надеюсь, слухи о его болезни преувеличены, – так же тихо сказал Даур. – Если он умрёт… Не хотелось бы находиться здесь, когда начнётся борьба за власть.
– Это у нас народ распускает слухи, стоит принцессе чихнуть, а крапчатники не особо разговорчивы, без причины обсуждать не стали бы. Здесь происходит что-то нехорошее, – пробормотал Шор.
Даур нахмурился.
– Продолжай слушать. И помни…
– Делать вид, что не понимаю их язык, да-да. Что бы ты без меня делал? Наш переводчик ужасен, – фыркнул Шор.
– Куда ему до Шора Всезнающего!
Шор пихнул дядю в спину и гордо задрал подбородок. Парень говорил на шести языках, два из которых выучил за время путешествий. А ведь ему всего четырнадцать лет!
Караван остановился. Даур спрыгнул с горбача и с наслаждением потянулся, отчего захрустел, кажется, весь позвоночник.
– Сейчас бы окунуться, да, Шор?
Мальчик кивнул. Но, вместо того чтобы дать путешественникам отдохнуть и перекусить, крапчатники отвели обоих в шатёр. О традициях гостеприимства тут и не слышали. Даур успел только завязать в низкий хвост растрёпанные волосы. Шор украдкой сунул нос под мышку и поморщился.
«Побриться бы, смыть с лица пыль, а по-хорошему – поспать и переодеться в чистое… Что ж, мы приехали не перед принцессой красоваться».
Даур вошёл в шатёр, взглянул на рао и понял, что крапчатники действительно не болтали попусту. Рао умирал. Его глаза налились кровью, вены на лбу вздулись, а блестящее от пота лицо отекло, и кожа на нём натянулась, как на барабане. Старческое свистящее дыхание прерывалось надрывным, задыхающимся кашлем. Правитель Восточного предела лежал на горе подушек, окружённый десятком безымянных наложниц. Шатёр охраняли копейщики. Несколько слуг, смиренно склонив головы, поглядывали на гостей с любопытством.
– Даур, – едва слышно окликнул Шор, спрятавшись за спиной Даура. – Что с ним?
– Я не знаю, – ответил тот. Он сохранил дружелюбное выражение лица, сделав вид, что восхищается обстановкой, а сам за это время успел осмотреться. Над столом с яствами летали мухи. Подушки рао пропитались кровью. И хоть в шатре сильно пахло благовониями, их аромат не скрывал кисловатый душок разложения. Либо крапчатники кого-то недавно хоронили, либо болезнь рао была страшнее, чем казалось.
– Как будто в нём что-то выросло и хочет вылезти наружу, – дрожащим голосом пробормотал Шор, сгорбившись от страха. Он наверняка не заметил и трети того, что увидел Даур, но явно понял главное: после выполнения работы нужно будет поскорее убираться отсюда.
– Тихо. И выпрямись. Нас сейчас представят.