Звезда Авроры

22
18
20
22
24
26
28
30

Драка перерастает в хаос мелькающих кулаков и двуязычных ругательств. Сильдратиец повергает последнего терранина вихрем ударов в лицо, в грудь, в пах, и когда тот падает, Тайлер хватает стоящего за плечо. Редкая ошибка со стороны моего братца. Сильдратийцы, как правило, не любят, когда их трогают без разрешения.

– Эй, остынь!

И три события происходят практически одновременно.

Первое – появляется настоящая охрана станции. Все в тактической броне и вооруженные шокерами – их еще ласково называют «блевотниками», потому что после удара такой штуковиной тебя тут же выворачивает.

Второе – сильдратиец бьет Тая прямо в лицо. Тай от неожиданности выпучивает глаза и в отместку валит высокого на пол. Они схватываются, сильдратиец пытается сбить Тайлера с ног в уже-не-таких-сияющих сапогах, а мой брат старается его скрутить, выкрикивая:

– Отставить! Отставить, Творец вас разрази!

Третье – я наконец узнаю лицо сильдратийца под слоем крови.

– Ой, вот это уже плохо, – шепчу я.

– Ну, не знаю, – улыбается Финиан, сперва разглядывая сильдратийца, потом снова оборачиваясь ко мне. – Отсюда очень даже ничего.

– Вот только не начинай! – отвечаю я, закатывая глаза.

Ребята из охраны бьют своими шокерами всех, кто шевелится.

И начинается обильная рвота.

Под протесты Кэт охранники начинают заковывать драчунов в магнитные наручники. Финиан стоит рядом неподвижно, Зила за нами, с непроницаемым лицом глядит, как охрана сейчас поволочет всех на гауптвахту.

Но я, потирая ушибленные ребра, выхожу вперед с лучшей своей улыбкой, чтобы разрядить обстановку. Все-таки я не спала на уроках дипломатии.

(Дневной сон у меня приходился на астрометрию).

– Здравствуйте, мистер Сандерсон! – говорю я.

Начальник наряда, пакующий Тайлера, отрывается от своего занятия и смотрит на меня.

– То есть лейтенант Сандерсон, – улыбаюсь я шире.

– А, посмотрите-ка, кто тут у нас. Скарлетт Джонс. Должен был понять, что без тебя тут не обошлось.

– Вы намекаете, что я злостная нарушительница, лейтенант? – Я подбочениваюсь и надуваю губы. – Потому что тогда вы меня обижаете.