Глава 39.
Утро следующего дня не приносит никаких известий. Ни плохих, ни хороших. Состояние бабушки нестабильно тяжелое. От Шумова тоже никаких действий, хотя Кочетов по телефону признался дяде, что Валентин не идет с ним на контакт.
- Перемкнуло, - сказал дядя.
Я территории усадьбы не покидаю и вообще стараюсь из дома не выходить.
Страшно. Доверия нет никому. Полночи не давала покоя мысль, что предатель совсем рядом.
Сидя в бабкином кресле, я каждый час по телефону требую отчета от врача о ее состоянии. Новости неутешительные. Сердце не справляется, и постепенно начинают отказывать почки.
Из грустных дум выдергивает входящий на телефон.
- Ирма, ты где? К комнате тебя не нашел, - бодро звучит голос крестного.
- Я у бабушки… вернее, в ее комнате.
- Понятно. Ну, тогда выгляни в окошко – дам тебе горошка.
- Чего?.. Ты выпил?
- В окно, говорю, посмотри! – смеется он весело.
Отключившись, поднимаюсь с кресла и подхожу к окну, выходящему на передний двор.
Отодвигаю штору и забываю, как дышать.
Окруженный толпой нашей охраны там стоит Алекс. В черных джинсах, такого же цвета футболке и с рюкзаком за плечом, поочередно отвечает на рукопожатия наших сотрудников.
С рюкзаком! Он вернулся!
Меня затапливает волна горячей радости. Сердце, подскочив, неровно бьется в горле, губы самопроизвольно вытягиваются в улыбку.
Мысленно пытаюсь себя осадить, напоминаю, что вернулся он не ко мне, а на работу, но поделать с собой ничего не могу. Организм сходит с ума. От желания бежать к нему горят пятки.
Резко отвернувшись от окна, пытаюсь привести в порядок дыхательную систему. Прижимаю холодные ладони к пылающему лицу, крепко зажмуриваюсь.
Боюсь обернуться, посмотреть в окно и понять, что это был сон.