- Доброе, - отвечают мне.
- Бабушке хуже, - произношу сипло, чувствуя, как горло сдавливает спазм.
- Я уже знаю. Сейчас поедем.
Сам дядя тоже выглядит неважно. Взгляд уставший, кожа бледная, а в уголках глаз залегли ярко-выраженные морщины.
- Машина готова, можем ехать, - говорит Алекс, поднимается со стула и, подойдя, берет мою ладонь.
Я мгновенно камею. Он ведет меня по коридору, а я, стараясь не отставать, переставляю непослушные ноги и смотрю на наши сцепленные руки. Мои пальцы дрожат, Алекс сжимает их крепче.
Только оказавшись на крыльце, я вспоминаю, что мы изображаем влюбленных. Играем роли.
Подавившись разочарованием, я все же сдерживаю порыв вырвать свою руку. Послушно иду рядом и даже улыбаюсь, когда он помогает мне сесть в бронированный джип.
Дядя устраивается рядом, а Алекс и Михаил впереди. Следом за нами выдвигается машина сопровождения, в которой едут Лев, Андрей и Алексей.
В больнице Грозовой позволяет себе еще большую вольность. Ведет до реанимации, обняв за плечи, и со стороны мы действительно выглядим, как пара.
- Только, пожалуйста, не долго, - просит доктор, запуская нас с дядей в палату.
Бабушка не спит, дыша открытым ртом, смотрит в потолок, а услышав посторонний шум, скашивает глаза в нашу сторону.
- Привет, ба… - шепчу тихо.
Она моргает, переводит взгляд на дядю. Делает еле заметный жест рукой, призывающий его склониться ниже. Понимая, что она хочет ему что-то сказать, отхожу к окну.
Смаргивая слезы, терпеливо жду своей очереди. Бабка хрипло шепчет, дядя больше молчит, иногда поддакивает.
- Ирма, подойди, - зовет он, отходя к двери, - я в коридоре подожду.
От меня не укрываются слезы на его глазах, но решаю сделать вид, что не заметила их, потому что дядя ненавидит слабость.
- Как ты, ба?..
- Немного мучиться осталось… - хрипит с трудом.
Судорожно вздохнув, я закусываю губы изнутри. Аккуратно беру сухую ладонь в руки и подношу ее к губам.