Перечитываю и прижимаю ко рту кулак.
Маша… девочка моя… не все потеряно, да? Тебе не все равно.
Прочесав пятерней гриву, набираю ее номер. Длинные гудки натягивают нервы. Сцепив зубы, каменею.
— Да? — наконец, слышу я.
Как глоток чистого воздуха.
— Маша… — и тишина. Она молчит, и я, как баран, тоже, — Маша, ты уверена?
— В чем? В том, что написала? Уверена.
— Это точно Емельянов был?
Вот честно, не так мне сейчас это важно, как то, что я говорю со своей женой. Голос ее слышу и осознаю, что ей не все равно.
— Точно. Его Сережа узнал.
— Сережа?.. — повторяю эхом, и вся эйфория вмиг смывается волной горечи, — в рестораны с ним ходишь?
— А вот это тебя не касается. До свидания…
— Маша, подожди! Не отключайся!..
— Что?..
— Когда это было?
— Три дня назад. В понедельник, — проговаривает ровным тоном.
— Где?
— В «Гринвиче».
Я помню, мы были там однажды. Маша любит морепродукты, ела мидии, устрицы, а я пил воду, да нетерпеливо поглядывал на часы.
Идиот.