— Проваливай! Уходи, Руслан!
— Бей еще!
И я бью. По лицу, плечам, груди. По всему, до чего могу достать. Он сам меня останавливает, когда я выдыхаюсь.
— Маша! — мягкий рывок, и чувствую, как мою талию обвивают его руки.
Зарывается лицом в мои волосы, впивается пальцами в поясницу. Я оказываю сопротивление, работаю локтями, коленом пытаюсь достать его пах.
— Маша… тебе нельзя туда ходить, слышишь…
— Тебя забыла спросить! Убери руки, Лебедев!
— Успокойся, пожалуйста, — просит он, — давай поговорим.
— Убирайся! Или я Сереже позвоню…
— Сереже?.. — отпускает меня, но всего лишь на мгновение.
В следующее, одной рукой прижав к себе, второй, удерживая голову, вгрызается яростным поцелуем.
— Сереже?! — рычит в губы.
Давит на челюсти, вынуждая их разомкнуть, и толкается в рот языком. Чувствую вкус крови. Его или моей, не понятно, но это лишь подстегивает мою злость.
Пытаюсь кусаться, царапаться и пихаться руками. Борюсь с ним и с собственным телом, которое, кажется, собирается предать меня.
Ненавижу его! Ненавижу! Предатель!.. — держусь за эту мысль, как утопающий за соломинку.
Но его язык, облизывающий мой рот, крепкое, такое родное и знакомое, тело, вжимающееся в меня. Вкус, запах и голос запускают во мне механизмы на уровне инстинктов.
Жар на коже, сладкое томление в низу живота.
Ненавижу!
Но с языком его сплетаюсь и слюну его принимаю. Целую, зная, что больше не позволю. Сгорая от стыда перед самой собой, позволяю себе эту слабость.
Продолжая фиксировать мои тело и голову, Руслан прерывает поцелуй. Ведет мокрыми губами по щеке. Царапая кожу щетиной, покрывает легкими поцелуями лицо.