Нужно было солгать, что вообще ничего не было, или рассказать все подробности?
Черт…
Его вопрос поставил в тупик. Мы никогда не обсуждали мои отношения с Сережей, и я не была точно уверена о том, что он думает по этому поводу.
Ничто в его поведении не говорило о том, что так считает. Он жадный в этом плане, он бы не стал молчать. Если бы были сомнения, давно бы спросил.
Видимо, сомнений не было.
А что теперь? Я точно не позвоню первой, а он?..
И он не позвонит. Гордость и эгоизм не позволят.
На остановке общественного транспорта ловлю такси и всю дорогу до дома бесстыже рыдаю. Дохожу до того, что собираюсь сама позвонить ему, но вовремя бью себя по рукам.
Расплачиваюсь с недовольным моей истерикой таксистом и медленно плетусь через двор. К моменту, когда я дохожу до двери подъезда, у меня получается заглушить нелогичное чувство вины.
Я ему не изменяла.
Он думает и чувствует иначе, но я ему не изменяла. Мне не за что оправдываться и просить прощение. Я ничего ему не обещала. Мы чужие друг другу люди.
Дома набираю горячую ванну и сижу в ней, пока в висках не начинает стучать пульс.
Мне больно. Но это не моя боль, а его. Я чувствую ее даже на расстоянии, но в то же время решаю, что он должен справиться с этим самостоятельно. И либо принять, либо не принять эту правду.
Утром курьер приносит корзину свежих цветов. Сафрон в новом, отливающем черным глянцем седане, тоже на месте.
Ничего не изменилось?..
Изменилось. В телефоне ни одного сообщения.
Руслан взял тайм-аут.
С этого момента потекли серые, похожие друг на друга как две капли воды, будни.
Я с головой ухожу в новый проект. Задерживаюсь в офисе и беру работу на дом. Раз не неделю езжу в гости к папе с Сафроном. Он теперь вообще моим личным водителем сделался.
Шкода стоит замерзшая под окнами, а в новой машине всегда комфортно и тепло.