«Завтра уже три месяца, как снова и снова мне приходится просыпаться в этом аду. Нет, я не отмечаю каждый свой день пребывания здесь какими-нибудь пометками на стене, или чем-то похожим. Все проще — тут каждый день сообщают дату…»
Слова женщины, оказавшейся взаперти в неведомом месте, полны безнадежного смирения. Кто же она, и где оказалась? А главное — как это произошло?
Вот уже несколько лет Екатерина Бирюченко работает научным сотрудником в лаборатории столичного НИИ вместе с мужем Антоном. Но однажды в их отделе начинают происходить странные вещи: неожиданно, да ещё жестоким способом, совершает самоубийство сотрудник. А спустя месяц не менее жутко убивает себя работница склада. Что могло послужить причиной ужасных трагедий? И каким образом связаны с данным делом лучшие друзья Кати и Антона, поступившие к ним на работу в качестве инженеров?
Две истории связаны в одну. События двух времён соединяются между собой в мрачной, жестокой картине, мастер которой — истинный злой гений.
1.0 — создание
Вероника Трифонова
Ограниченная территория
Часть 1
Глава 1
Я открываю глаза. Вокруг одна чёртова темнота, в которой полыхают красные круги — мутное следствие воспалённых век.
Значит, ещё нет семи. Надо же — я проснулась ночью всего раз за две недели. Раньше такое случалось чаще.
Ничего не видно. Но невелика беда — к своему сожалению я и так могу рассказать, не боясь ошибиться, где и что находится в этом проклятом месте. С удовольствием бы вышвырнула эту информацию куда подальше из головы, но, к большому сожалению, сомневаюсь, что это мне когда-то удастся.
Завтра уже три месяца, как мне снова и снова приходится просыпаться в этом аду. Нет, я не отмечаю каждый свой день пребывания здесь какими-нибудь пометками на стене или чем-то похожим. Всё проще — тут каждый день сообщают дату.
Завтра наступит мой очередной маленький юбилей.
Боль в груди страшная: будто ремень, перетянув рёбра, сдавил их так, что они поломались и вонзились острыми осколками внутрь. Но в следующий миг я поняла, что это остановилось моё дыхание — я не могу выдохнуть. Сделав над собой усилие, с трудом выпускаю воздух из лёгких. Больно так, будто по дыхательным путям прокатился раскалённый огонь.
Пожалуй, выдох получился слишком стремительным — грудная клетка ещё не оправилась до конца после всего. Мысленно ругая себя, я с куда большей осторожностью, по каплям, делаю вдох и вдруг слышу хриплый стон.
Неужели снова…
Сердце успевает подскочить к самому горлу прежде, чем осознаю, что хрип издаю я.
Тут сон окончательно покидает меня, сменяясь на ставшие уже обыденными чувства сожаления и глухого отчаяния, к которым в последний месяц начало примешиваться мрачное равнодушие. Последнее стало моей защитой и проклятьем одновременно. Если оставлять чувства обострёнными, то так здесь сойдёшь с ума. А если превратиться в безразличное дерево — быстро сдашься.
Постепенно ко мне возвращаются и привычные ощущения. Их много во всём теле, и их нельзя назвать приятными, но самых невыносимых — два. Первое — это режущая боль в правом локтевом сгибе, я потеряла счёт тому, сколько раз мне протыкали иглами вены, пуская туда различную гадость. Хотя мучениям подвергали обе мои руки, правая страдала в два раза чаще и поэтому ныла постоянно. Днём я просто переставала обращать на это внимание, но утром, вместе с перезагрузкой сознания, тянущее жжение вновь обострялось.
Второе — отвратительный привкус во рту, напоминающий горелый пластик с углём, который не убирает никакое проглатывание слюны.
ebooksa