Билли совсем испугалась.
– Я правда не могу. Это не только моя тайна.
– Не твоя!
– Не только моя.
– Но тебе из-за этого плохо?
– Да, очень.
– Хотя бы о чем она, я могу узнать?
– Нет-нет! Никогда. Это будет нечестно по отношению к другим.
Бертрам посмотрел на нее и вдруг сделался мрачным.
– Билли, о чем ты? Мне кажется, я имею право знать.
Билли замолчала. Она считала, что девушка, которая признается, что вызвала безответную любовь, девушка дурная. Рассказать Бертраму историю любви Аркрайта было совершенно невозможно. Но при этом она обязана была как-то Бертрама успокоить.
– Дорогой, – медленно сказала она, грустно глядя на него, – я не могу рассказать тебе этого. Это в некотором роде чужой секрет, и я не чувствую себя вправе раскрывать его. Я просто кое-что узнала сегодня днем.
– И теперь плачешь!
– Да. Я очень расстроилась.
– И ты никак не можешь помочь этому человеку?
К удивлению Бертрама, лицо, на которое он так пристально смотрел, вспыхнуло алым.
– Нет, сейчас не могу. Хотя когда-то, наверное, могла, – тихо проговорила Билли. Потом умоляюще продолжила: – Бертрам, пожалуйста, давай не будем больше об этом говорить! Это испортит наш чудесный вечер вдвоем!
Бертрам прикусил губу, а потом вздохнул.
– Хорошо, милая, тебе виднее, потому что я вообще не в курсе, – закончил он резковато.
Тогда Билли весело заговорила о тете Ханне и ее шалях и о том, что утром ходила в гости к Сирилу и Мари.