— О чём мы нам говорить, предатель? — спросил Корнилов.
— Меня интересуют некоторые непонятные моменты, — ответил на это Аркадий.
— Если ты об армейской казне и прочем — это всё утащил иуда Столыпин, — процедил Корнилов с ненавистью.
— Почему у вас всё всегда сводится к деньгам? — развернулся к нему Немиров. — Думаешь, мне есть дело до этих жалких бумажек или блестящих монет?
— Тогда чего ты хочешь? — после паузы, спросил Лавр Георгиевич.
— Я хочу знать, почему ты не предпринял ничего против броневиков? — задал Немиров вопрос.
— А я, по-твоему, не предпринимал? — грустно усмехнулся Корнилов. — Мы рыли против твоих броневиков специальные окопы, усеивали поля рогатками и колючей проволокой, но всё было тщетно. Можешь считать себя гением стратегии или кем ты там себя возомнил, но в тебе нет ничего этого — ты просто использовал против нас непобедимый козырь. В этом вся твоя «стратегия», в этом вся твоя «гениальность». Больше у тебя нет ничего, генерал Немиров.
— А подумать? — вздохнул Аркадий. — А осмыслить? Я видел на данных аэрофотосъёмки, что ты стремительно эволюционируешь. К сожалению, для тебя, это было тупиковое направление эволюции.
— Да? — усмехнулся Корнилов. — А ты никогда не задумывался, что бы ты сделал?
— Если бы я оказался на твоём месте? — спросил Аркадий.
— Да, — кивнул Лавр Георгиевич. — Представь, что тебе было не плевать на Россию и ты решился на отчаянный шаг, чтобы спасти её. И теперь против тебя полчища перекрасившихся в красный христопродавцев, пользующихся превосходством в промышленности и живой силе. Вот что бы ты сделал?
— Я бы, для начала, посмотрел на то, что делали те, кто уже воевал против Красной Армии, — улыбнулся Немиров. — Немцы — они ведь умные. Они, вопреки распространённым мифам об орднунге и фанатичной любви к порядку во всём, очень быстро адаптируются. И когда мы брали Кошице, они использовали против нас зенитные орудия. Что мешало? Вот скажи мне — что мешало?
Корнилов сжал челюсть и ничего не ответил.
— Да один расчёт 37-миллиметрового орудия Максима, в правильном месте, может напрочь остановить наступление целой роты бронемашин! — продолжал Аркадий. — Они небольшие, поэтому их можно хорошо прятать на местности! Да будь я на твоём месте, это наступление по Транссибу растянулось бы на годы!
В принципе, меры противодействия орудиям противника давно уже есть, но, несомненно, это бы осложнило абсолютно всё. Возможно, бронемашины, как ударная сила, уже станцевали свой последний танец — дальше будут противотанковые орудия, противотанковые ружья и новые тактики борьбы с танками. И последнее — это самое важное.
— Это ведь не всё, что ты уже придумал «против себя», не так ли? — ожесточённо усмехнулся Корнилов.
— Естественно! — ответил Аркадий. — Концентрированный огонь артиллерией — ну, это вы реализовать не могли, потому что у вас проблемы с радиостанциями. Специальные засады против бронетехники — вот это вы могли реализовать очень легко. Ты знал, что изнутри броневика не видно практически нихрена? Не знал. А должен был. В конце концов, отлично подошла бы придумка немцев — отправка штурмовых групп для целенаправленного выведения из строя вражеской бронетехники!
Он уже практически не сомневался, что лучшие военные умы уже начали работать над проблемой и всё это, в конце концов, будет придумано. Немцы, несмотря на общее отчаянное положение, придумали оригинальное применение штурмовых групп и первыми догадались использовать против броневиков «пом-пом» — решения уже существуют. И Аркадию, на данном этапе, можно крыть их только тактикой.
Корнилов очень крепко задумался над услышанным. Аркадий не считал его идиотом или глухой военной пробкой, поэтому был уверен, что мятежный генерал всё прекрасно понял и сейчас осознаёт.
— То есть, ты уже заблаговременно придумал, как будешь уничтожать броневики противника? — спросил Лавр Георгиевич.
ebooksa