— Тебя три года ублажали левые бабы, и мне было все равно. Думаешь, что-то изменилось? — ей, хрупкой Белоснежке меньше меня на голову, удалось взглянуть с невиданной высокомерностью.
Да нет! Не верю. Почему дрожит тогда? Грудь в кружевном красном лифчике часто и быстро вздымается не просто так! Глаза полны шального возбужденного блеска. Уверен, если коснусь трусиков, то пальцы мокрыми будут.
— Не лги себе, Геля. Ты хочешь меня, девочка, — агрессивно огладил бедра и сжал ягодицы. У меня так крепко стоял, что насадить могу даже через брюки. — Ты все еще любишь меня, — понесло вразнос. Я хочу так думать. Я хочу верить!
Ангелина изумленно распахнула большие глаза, затем расхохоталась, громко и весело. Млять.
— Мантуров, — сбросила мои руки, — повзрослей уже: мир не крутится вокруг тебя!
— Ты хорошо подумала?
Она демонстративно сложила руки на груди.
— Я сейчас уеду, Геля, и с этим, — резко схватил тонкую ладонь и притянул к своему паху. Пусть взвесит и поймет, что мне не до шуток, — мне поможет другая.
— Уходи, — холодно бросила.
Я только пожал плечами: сама напросилась, я в монахи не планировал идти. Уже выйдя за дверь услышал резкое:
— К Марьяне обратись!
Чуть ли не с ноги лупанул в дверь гостевой спальни, ставшей для меня каторжным пристанищем. Схватил джемпер из гардеробной, ключи от Ламбы, гараж, рев мотора, и уже несусь в ночь. Я категорически не сажусь за руль под градусом, но я выпил всего полбокала сухого белого, выветрилось давно.
Махнул в Метрополь. Там проверенная мужская братия всех чинов и регалий играла в покер в приятной обстановке. Ну и элитные эскортницы в достатке: пальцами щелкнул, и любая твоя — с сиськами и письками всех размеров и цветов.
Бросил машину в переулке, на диком адреналине ринулся в отель. Ветер швырнул в лицо пригоршню дождевых капель. Еще и погода испортилась! Швейцар уже распахнул дверь, а я застыл, зло щурясь на призывный полумрак. Если я зайду — легче станет? Я задумался. Нет, конечно! Я ведь не просто хочу секса. Я хочу свою жену! Вот эту дикую красивую стерву, которая смеялась мне в лицо! Даже если мне полк из телок даст в самое горло — зуд не унять, он другой женщиной запущен.
Ох, Ангелина… Ты ведь не была такой жестокой. И такой сногсшибательно сексуальной. Моя маленькая восторженная жена была нежной, отзывчивой, ведомой любовницей. Я был первым. Был ее учителем. Сейчас не знаю… Совсем другая. Может, теперь мне пора поучиться у нее?
— Гадство! — словно битое стекло выплюнул. Я ревную, да! К ее прошлому без меня ревную! К настоящему, в которое она не пускает! И будущему, которое видит без меня! Трындец.
Домой приехал все в том же запале: очень хотелось в спальню к жене, но вместо этого отправился в гараж. Нашел садовый инвентарь и схватил лопату. Копать буду. У меня до сих пор стоит, будто виагры принял. Мне-то без надобности допинг, но об эффекте наслышан. Мне вообще сейчас моим болтом даже сваи забивать можно (жаль, что не строитель), но я копал. Долго копал. Все, перекопал нахрен!
В понедельник к обеду подъехал в министерство здравоохранения. У меня везде были хорошие знакомые, и в правовом департаменте тоже. Руслан Арский заведовал контролем за медицинскими организациями: его департамент рассматривал жалобы и проводил медицинский аудит.
— Рус, дело есть. Вопрос сложный и конфиденциальный. По твоей части. В долгу не останусь.
— Да ладно, Викторович, сочтемся, — усмехнулся и подозвал официантку. Мы с Арским примерно в одной возрастной категории, но он настолько в системе, что по имени уже не обращался даже к товарищам — только отчество. — Милая Сонечка, принеси-ка нам по пятьдесят, хотя нет, пятьдесят не оросит, по сто коньячку «Courvoisier Tribute».
ebooksa