Я горько усмехнулась. Верно. Но я считала, что мы стали хорошими друзьями.
Зазвучала музыка, и слуги неторопливо открыли перед нами двери. Кендан повёл меня в ярко освещённый зал, в центре которого стояла наряженная ёлка…
Моя ёлка! Из чужого мира, украшенная недорогими блестящими игрушками, сверкающая мишурой, сейчас она выглядела инородно на празднике истинной роскоши. Мы с мужем обходили гостей и, двигаясь вдоль людской стены, приветствовали собравшихся. Точнее, Кендан произносил положенные слова, а я лишь улыбалась и кивала.
Поневоле выглядывала среди гостей Тартана, но моего так называемого брата нигде не было. Я заподозрила, что мужчина готовит какую-нибудь пакость, и очень хотела поговорить с Кенданом и об этом. Но мало того, что гости всё не заканчивались, так ещё отовсюду неслись шепотки: «Ведьма».
Я поёжилась, кожей ощущая всеобщую неприязнь. До этого дня не было настолько явной враждебности. Элеви права: слуги относились ко мне по-доброму, а вот знать отчаянно ненавидела. И не важно, как завершится суд Его Святейшества, – в глазах общества я навсегда потеряла статус.
Но Кендан считает иначе. И это главное. Вскоре гости разъедутся, и…
– Вы поговорили с Верненом? – не удержалась я.
Мне так хотелось, чтобы соэр был прав. Чтобы все мои догадки рассыпались пеплом, а виновником всех бед оказался тот, кто пытался уничтожить меня ещё там, в моём мире.
– Я должен открыть бал, – последовал сухой ответ, и Кендан отстранился. Я растерянно посмотрела на мужа, и он дёрнул уголком рта. – Ты не против, если я приглашу на первый танец Амелоту?
Я понимающе заулыбалась.
– Буду счастлива полюбоваться, как она танцует!
Соэр полоснул меня темнотой взгляда, от которой сердце замерло в груди, и повернулся к Молари, которая удерживала коляску. Женщина вцепилась в неё так, будто без опоры могла и упасть. Кусая губы, бывшая любовница не поднимала головы, и я не понимала, что этому причиной.
Кендан же не удостоил её вниманием. Он смотрел только на дочь, которой протянул руку.
– Подарите мне танец, юная сейра?
– С удовольствием, – важно ответила девочка и, взявшись за руку отца, осторожно поднялась.
Раздался всеобщий «ах!», и под спокойные звуки музыки Кендан повёл дочь в танце.
Затаив дыхание, я наблюдала, как легко и изящно двигается девочка. Она лишь чуть-чуть опаздывала, всё ещё не до конца восстановившись. И когда я замечала такие проявления, то напрягалась всем телом, будто желая сделать это за Амелоту, помочь малышке справиться с одним из самых ответственных и важных испытаний в её жизни.
Она – потомок Древнейших, и на руку подросшей Амелоты будет немало претендентов. Я хотела бы, чтобы к тому времени девочка твёрдо держалась на ногах. И не только в прямом смысле, но и имела собственное мнение, умела его отстаивать.
И полюбила достойнейшего юной красоты…
Ощутив, как по щеке ползёт слеза, я быстро раскрыла веер и обмахнулась им, стирая непрошеную влагу. Я здесь, чтобы радоваться нашей общей победе, долгожданному успеху, а не горевать, что не увижу, как Амелота пойдёт под венец.