Смущенно улыбаясь, трет ладошками лицо, а у меня от ее доверчивости кишки узлом завязываются.
Ведь даже не спросила, зачем приехал, почему так поздно, где был, с кем встречался. Я приехал, и ей этого достаточно.
– Уснула, да…
Развернувшись на дороге, веду машину к выезду из поселка. Милена, забравшись на сидение с ногами, обнимает руками колени.
– Мы куда? Я бабушку не предупреждала.
– Недалеко… – отвечаю неопределенно.
Качусь под поднявшимся шлагбаумом и сворачиваю влево, на узкую дорогу под виадуком. Отъехав на достаточное расстояние от элитного поселка, останавливаюсь на площадке для дальнобойщиков. На ней никого – нам не помешают.
Заглушив машину и выключив фары, я вынимаю упаковку влажных салфеток из бардачка, тщательно вытираю руки и выхожу из машины, чтобы пересесть на заднее сидение.
Сразу стягиваю и откидываю футболку и сажаю Милену на свои колени.
Глаза как два блюдца, на щеках расползаются алые пятна. Смотрит на меня, словно реветь собирается.
– Ты чего?
– Я скучала.
– Поцелуй тогда… – прошу негромко. – Покажи, как сильно.
Она руками по моим плечам ведет, шею трогает, в волосы пальцами зарывается.
Я прикрываю глаза. Свинец, сковавший мои мышцы, начинает плавится, но тупая боль в центре груди не отпускает все равно.
– Ты устал?
Начинает целовать. Касается губами лба, век, кончиком языка по моим губам скользит.
Блядь.
Как хорошо, что она на свою мать не похожа.
Обхватываю ее затылок и впиваюсь в теплый податливый рот. Целую, помечая языком каждый миллиметр. До нехватки кислорода и легкого головокружения.