— Относительно неплохо, — ответила я и попыталась улыбнуться.
Доктор положил карты на тумбу, затем взял стул, уселся рядом и открыл верхнюю карту, предположительно мою.
— Та-а-а-ак, — протянул он, внимательно вчитываясь в анамнез. — Игнатьева Анжелика Павловна?
— Да.
— Полных двадцать семь лет, — продолжал он читать мои данные вслух.
— Двадцать восемь, — поправила я.
Мужчина бросил на меня быстрый взгляд, затем снова взглянул в карту и его брови поднялись вверх.
— Ух ты! У Вас день рождения сегодня! Поздравляю. — Я поблагодарила и тяжело вздохнула. — Понимаю, оказаться в больнице в такой праздник мало приятного, — сочувственно добавил он.
Эх, знал бы он, что вздыхаю я совершенно по другому поводу. Сегодня обязательно придёт Игорь с подарками. А я не хочу его видеть, и подарков его мне не надо! Естественно посвящать чужого человека в свои семейные проблемы не стоит, поэтому скромно промолчала.
Достав из кармана ручку Александр Николаевич исправил в медицинском документе мой возраст. И задал ещё несколько вопросов, которые обычно задают на приёме у гинеколога.
Записав все мои ответы, он отложил ручку и, протянув к моему животу правую ладонь, спросил:
— Позволите?
— Конечно, — ответила я и легла, открыв одеяло, чтобы дать возможность прощупать живот.
Меня никогда не смотрел гинеколог-мужчина, поэтому я чувствовала некоторый дискомфорт, хотя щупал он очень мягко, аккуратно, никаких болевых ощущений, к счастью, не возникло.
— Пока всё хорошо, — констатировал он. — Сейчас позавтракаете и медсестра поставит Вам капельницу. Постарайтесь поменьше вставать и никаких резких движений. — Высказал он рекомендации, поднимаясь со стула, затем посмотрел в окно и, улыбнувшись, добавил: — Это, кажется, к Вам.
Усевшись в кровати я повернулась в сторону окна и увидела своего мужа поднимающегося в корзине автоподъёмника. В руках он держал огромный букет цветов и большого плюшевого мишку. Игорь сиял, “как начищенный до блеска самовар” — так говорила моя бабушка, но, увидев в моей палате другого мужчину, пусть и в белом халате, тут же переменился в лице.
Александр Николаевич открыл окно, поздоровался с моим мужем и проговорил:
— Цветы разрешаю, а вот пылесборник лучше заберите, его нельзя в палату. И постарайтесь недолго здесь находиться, Вашей жене покой нужен. Всего доброго, — добавил он в конце и ушёл.
— Это кто? — недовольным тоном задал мне вопрос муж.
— Мой лечащий врач.
ebooksa