— Полчаса говоришь, — здоровяк забрал прибор и принялся глазеть на базу. — Шестичасовая смена, проверка орудий каждый час, так что ждём, скоро появится.
— Если не проспит, — подытожил я.
— Не проспит! Зуммер в шлеме, срабатывает каждые шестьдесят минут. Тупо, конечно, но это же армия! На — сам не проспи, — Клепан передал мне бинокль.
— Из большой трубы повалил чёрный дым, — поделился я наблюдением. — Это то, о чём я подумал?
— Да брат, это крематорий, — подтвердил мою догадку напарник.
Мне вспомнился фильм про вторую мировую, концлагерь, худые, измученные тяжким трудом люди, стоят в очереди к большому серому зданию, с такой же трубой. Долго ждать не приходиться, конвейер, отработанный нацистами до мелочей, сбоев не даёт. Открывается воротина и заходит новая партия на «помывку», а в центре раздевалки, многометровая куча, состоящая из одежды и обуви, всё что осталось, от нескольких сотен людей.
— Сука!
— Немного не то, но тоже подходит, — ответил Клепан.
— Да нет! Я его вижу. Охранник!
— Всё, не мешаю, ищи место, за гаубицей мёртвая зона.
— Что за гаубица?
— Не тупи, большая пушка, на тебя смотрит!
— Вижу!
— Бульба дал тебе шпаргалку!?
— Было такое, — ответил я, не отвлекаясь от наблюдения. — Всё заучил, не ошибусь.
— Это хорошо. Пароль, кстати, для подстраховки. Если всё пойдёт по плану, у тебя будет пропуск того охранника. Он не именной, так что до первого поста, дойдёшь без проблем.
А ведь Бульба говорил, что убить придётся одного охранника, тот ещё врун.
На посту двое, затемняю шлем и подхожу вплотную, и работаю, потому что не пропустят. Скафандр без знаков различия… Уже не важно, убить надо всех… Труба… чадит, как–то по–особому, словно мазут. Откуда мне знать, как горят люди? Неважно… Огонь в той печке, надо погасить, а для этого, надо убить!
— …Знаешь, как убить быстро и бескровно? — прервал здоровяк мои мысли.
— Знаю… знакомый элитник научил, — сказав, я изобразил, как втыкаю нож в сочленение черепа.