Иван-царевича не надо

Сама же приглашала в это время в гостиную, щебеча какую-то глупость про погоду. Иван Аркадьевич охотно поддерживал светскую болтовню, а вот Анна Аркадьевна молчала, оглядываясь вокруг. То ли она никогда ранее не бывала в этом доме далее холла и столовой, то ли искала кого-то или что-то.

Шепнула Вере, чтобы принесли чай и какие-нибудь печеньки или конфеты в малую гостиную, прошла вместе с гостями. Устроившись на козетке, уставилась на гостей, ожидая объяснения столь неожиданного визита. От сестрицы Аннушки речей ожидать было бы странновато, девушка, почти девочка, была тихой и робкой, судя по всему. Вот её братец, откашлявшись, начал:

— Дорогая Катерина Сергеевна! Мы решили проведать вас, узнать, не нужна ли вам какая-нибудь помощь в хозяйстве? Мы понимаем, что вы сейчас в трауре, вам не до приема гостей, но жизнь сельская не стоит на месте, сейчас горячая пора, пахота, потом сев. Вы девушка столичная, вряд ли знакомы с такими работами. Может, мы вам чем поможем, хоть советом, мы-то люди от сохи, так сказать…

Я наивно хлопнула ресничками и сделала вопросительную моську.

— Вы уже наверняка закончили все работы? Раз у вас есть свободное время. Благодарю за предложение помощи! Обязательно обращусь, коли вы столь любезно предлагаете! Конечно, я ничего не понимаю в сельском хозяйстве! Я и в деревне была несколько раз всего, в детстве, у других бабушки и дедушки, уж и не помню ничего! Вот мне мои люди сказали, что ныне распахали только половину земель под хлеба. Вторая половина пока так и стоит не паханная. Что с ней делать — ума не придам!

Иван Аркадьевич оживился, очевидно, я сама невольно подвела его к цели визита. Какую-то подлянку со стороны этого семейства я подспудно ожидала, заметив переглядывания Игнатьевны с маменькой Аполлинарией Семёновной. Вот я и провоцировала гостя, изображая этакую «блонди». Уж больно странным и неуместным был этот визит.

— Катерина Сергеевна, зачем вам забивать вашу прелестную головку такими низменными проблемами? Девушкам в вашем возрасте положено думать о балах, нарядах, кавалерах! Оставьте эти заботы мужчинам!

Интересное предложение! Особенно, если учесть, что барышня сейчас в трауре и ей уж никак не положено думать о развлечениях и нарядах! Но послушаем дальше! А сосед разливался соловьём, и голос такой сочувствующий, понимающий, и сам то чуб поправит, то взглянет томно, то вздохнет. Ну, на романтичную тургеневскую барышню это и могло бы воздействовать, но я-то дитя двадцать первого века, воспитанное интернетом, прагматичное, слегка циничное и никому особо не верящее. Тут меня особо на романтИк не разведешь. Что-то ему от меня, сирой, надобно.

— Я думаю, что смогу вам, Катерина Сергеевна, помочь в этой заботе с землёй! Я вот предлагаю вам выкупить у вас эту часть земель, которые не паханные. Или возьму в долгосрочную аренду. Тем более, что этот участок как раз примыкает к моим землям. И тот бор, что по краю ваших полей идёт, тоже могу взять. У вас ещё есть один лесной участок, для отопления вам хватит, а так только лишняя докука-то, лихие порубщики набегут, а то и людишки беглые прятаться будут. Барышне и вовсе с этим никак, мужское это дело!

Во как вывернул! Много чего могла предположить, но такого… если честно, думала, ухаживать начнет, посватается, как только приличия после траура позволят… тогда ведь и так имение в приданое достанется. Видимо, моя краса не смогла покорить сердце и прочий ливер уездного сердцееда, предпочел товарно-денежные отношения. Хотя, не думаю, что заплатили бы мне нормальную цену, решили бы, что барышне-неумехе и этого хватит, откуда бы ей знать стоимость земель?

Может, так и случилось бы, будь на моем месте в самом деле какая столичная институтская барышня. Но я точно знаю, что земли — это пока что мой единственный актив и я его разбазаривать не намерена. Но попробую ещё раз включить барышню-дурочку, посмотрю на реакцию Ивана Аркадьевича.

— Ой, Иван Аркадьевич! Вы такой внимательный и галантный! Столь любезны, предлагая мне свою помощь! Я уж было совсем намерилась распахать эти земли, да и в Вязьму человека отправила с телегой, купить побольше семенного картофеля. Сажать его будем. Очень интересный овощ, уверяю вас!

Даже невооружённым глазом была видна напряжённая работа мысли у незадачливого покупателя. Вот никак не ожидал он от глупенькой девицы такой подставы! Слом шаблона! По идее, я, заливаясь слезами благодарности и умиления, должна была кинуться к нему на шею с криком "Спаситель наш! Забери эти земель просто так!".

Но что-то пошло не так, и тупая девчонка свернула с верного пути. Надо как-то ее вразумлять. Посему Иван Аркадьевич удивлённо поднял брови.

— Помилуйте, Катерина Сергеевна, вы решили связаться с сомнительным проектом! Если вы не знаете, то местный люд боится этого овоща, называет "чертовым яблоком". Не будут они его сажать! Да и отец Василий не одобрит. Так что прогорите вы со своей задумкой!

Я сделала удивлённое лицо.

— Так я крестьян картофель есть не принуждаю! Я и сама уж куда его пристроить найду! А почему отец Василий не одобрит? Ведь император Александр Павлович и его супруга Елизавета Алексеевна куда как богобоязненные люди, а вот нас, пансионерок Екатерининского института, приглашали на тезоименитство императрицы, так там подавали блюда из картофеля и император с супругой тоже откушивали их! И в Петербурге весьма популярен этот овощ! Вот и буду продавать туда! Или в Москву. Там тоже люди современные, понимающие!

Видно было, как хотелось плюнуть в мою сторону заботливому соседу или хорошенько потрясти меня за шиворот, как нашкодившего щенка, чтобы одумалась и быстренько сделала так, как он велел. Но не мог этого сделать. Возможно, поэтому, возможно, потому, что заготовленные дома маменькой Аполлинарией Семёновной тезисы закончились (что это была ее инициатива, я не сомневалась), но Иван Аркадьевич как-то быстро скомкал беседу и поспешил завершить визит, сославшись на дела в поместье, требующие мужского присмотра. Но всё-таки добавил, чтобы обращалась, в случае чего, уж он завсегда в помощи прелестной соседке не откажет! Я уверяла не менее сердечно, что мол, да, всенепременнейше, обязательно, век буду помнить и благодарить за внимание и заботу… И такой галиматьи ещё минут на пять.

В холле нас встретила Игнатьевна, увидев, что гости уже двигают к выходу, сурово зыркнула в мою сторону, очевидно, предполагая у меня отсутствие гостеприимства.

— Барышня, а как же обед? Рази ж гости ваши не останутся? Я уж и распорядилась на кухне, скоро и подавать можно будет!