Разреши мне любить

22
18
20
22
24
26
28
30

- Хорошо… Приятных снов, крошка.

- И тебе, Кайл.

Вот и поговорили.

Несмотря на то, что Ева вела себя спокойно, на душе скребли кошки. Лучше бы она плакала, честное слово! Это хотя бы понятно, после всего, что он устроил. Но она говорила с ним, как ни в чем не бывало, и это пугало.

Кайл не помнил, как пережил следующие сутки, и потом еще одни, до вечера. До часа, который Ева назначила для встречи. Он несколько раз порывался нарушить обещание. Останавливала мысль о том, что этим он может все испортить. И чем дольше длилась разлука, тем сильнее он понимал, каким глупцом себя выставил. Он не мог жить без своей крошки. Она стала для него светом, теплым лучиком во мгле, которая его окружала.

Кайл не позвонил перед визитом. Если Ева передумала, ему об этом лучше не знать. Он не вытерпит без нее ни одной лишней минуты.

- Вы в семнадцатую? – спросил консьерж, преграждая ему путь на первом этаже.

- Да.

Он назвал его имя, и Кайл кивнул, чувствуя, как вокруг горла затягивается ледяная удавка. Ева велела его не пускать?

- Вам оставили письмо.

Консьерж протянул ему запечатанный конверт.

- А в семнадцатой…

- Она уехала.

- К-куда? – Воздуха в легких совсем не осталось.

- Полагаю, ответ вы найдете в письме, - предположил консьерж. – А я не знаю, прошу прощения.

Кайл вскрыл конверт в машине. Строчки прыгали, буквы расплывались.

«Сожалею, что подвела вас, мой Лорд. Вы были правы, устроив это испытание. Я поняла, что не смогу находиться рядом с вами, потому что не смогу жить по вашим правилам.

Я умираю от ревности, когда ты касаешься другой женщины. Это ужасно, правда?

Прости, что не смогла сказать тебе это лично. Когда я вижу тебя, то мечтаю о твоих объятиях – до исступления. Прости, что обманула. Ты не отпустил бы меня, но кто-то должен прекратить это безумие.

Мне очень жаль, но… я тебя люблю. Прощай, Кайл».