Космоунивер. Узнать тебя из сотен

22
18
20
22
24
26
28
30

— Да-а, эта сцена стала достоянием общественности, особенно все удивляются, как это ты посмела перечить Королю, — я тоже засмеялась, а потом постаралась копировать грозный голос.

— «На виселицу, челядь непокорную!», — Федя еще больше засмеялся, кто-то рядом тоже захихикал, прислушиваясь к нашему разговору, и, когда вошел преподаватель, в аудитории повисла дружеская веселая атмосфера.

— Сонного утра, студенты! — бодрый голос профессора заполнил зал, после чего вся женская половина аудитории расплылась в блаженных улыбках, а я как всегда выделилась, ибо моя нижняя челюсть стремительно двинулась вниз.

— Вита, что случилось? — удивленно спросил Федя, когда я стала скатываться под парту.

— Я тут стилус уронила, — проговорила я, устроившись под столом.

Молодец! Залезла! А дальше что?! Ой, как же стыдно за своё вчерашнее поведение! А за сегодняшнее еще более стыдно!

— Меня зовут Сергей Михайлович Ланковский, я преподаватель кафедры «Общая химия», — мое сердце ухнуло вниз, и я закатила глаза.

Как?! Как такое могло случиться?! Это еще и тот самый профессор! Лан оказался тем самым профессором, о котором столько рассказывала Клея!

— Вита, ты там стилус нашла? — прошептал Федя, посмотрев под стол, где я там сидела, обхватив руками колени. — Что с тобой?

— Посмотри, профессор Ланковский смотрит в нашу сторону? — Федя посмотрел вперед, потом сглотнул.

— Смотрит.

— А сделай так, чтобы не смотрел.

— Как? — удивленно спросил у меня друг детства.

— Как-нибудь! — прошипела я, и тут справа от парты я увидела лицо Лана, который усмехался.

— Студентка Тигрова, а что это вы тут делаете?

— Стилус…потеряла… — ответила я, сглотнув.

— Нашла?

— Кого?

— Стилус, — усмехнулся Сережа, после чего обратился к моему соседу по парте, — помогите Тигровой выбраться из-под парты и найти её стилус.

— Конечно, — кивнул Федя, вытаскивая меня под недоуменные взгляды студентов, которые разве что у виска пальцем не крутили, а вот Сережа еле сдерживал улыбку, ибо причина моего поведения была нашим общим секретом.