Наследник хочет в отпуск

22
18
20
22
24
26
28
30

С ПЕВГом я тоже списался. Его сейчас нет в городе. Он мне сказал:

«Сам бы помог, братишка, если б был рядом. Своё присутствие мне скрыть проще, чем скрывать своих ребят».

Короче, не хочет он в открытую меня поддерживать и подставлять вассалов под удар моих врагов. ПЕВГ до последнего будет пытаться избежать открытых военных действий с кем бы то ни было.

— Здорово, — кивнул я. — Так что с рукой?

— Да… глупо подставился, — поморщился Воробьёв. — Были у них сильные бойцы… двое таких со мной сошлись… Короче, рука между льдинами застряла. Меня здорово так приложили, а потом пошли за Тимошкой — младшеньким моим. Ну и… пришлось оттяпать себе руку.

Он хмыкнул.

— Дети в порядке?

— Да, — Пётр снова недобро поморщился. — Эти козлы не церемонились с моими гвардейцами. Но не пытались убить меня или кого из моей семьи. Хотели сперва, похоже, в плен детей взять. Чтобы я отказался от вас, Ваше Высочество.

— Или чтобы мы на них пошли открыто без объявления войны, — скрипнул я зубами. — Суки!

Я резко остановился и схватил Воробьёва за культю.

— Дерьмо… не уверен, что смогу с нуля отрастить тебе руку, — с горестью произнёс я и мысленно задумался, как в этом мире обстоят дела с протезированием.

— Хех, Ваше Высочество, я ж как знал, — впервые за сегодня Воробьёв усмехнулся самоуверенно. — В морозилке обрубок лежит. Это облегчит задачу?

Я расплылся в улыбке и, обняв своего боевого товарища, хлопнул его по спине.

Затем раскинул поле, ещё раз просканировав остальных раненых. Срочная помощь никому не требуется. Отлично!

— Идём! Починим твою культяпку!

— Эм… Может, сперва Ксю? Ей здорово досталось, и…

— Не спорь с доктором, — усмехнулся я.

* * *

Рука Петра приклеилась на место и села, как тут и была. Единственное, пока немного суставы поскрипывают, когда Воробьёв пальцами шевелит, и вид она имеет не очень приглядный. Жену и детишек такой рукой пока гладить не стоить. Но это всё выправится буквально за считаные дни.

Особенно если Пётр сходит в аномалию и «нагреет» Метку новой энергией посмертных всплесков.

Лечение Петра было тяжёлым и кропотливым. Энергии потратил немало, но ещё больше пришлось напрягать мозг — работа довольно тонкая.