— Это не в моих правилах, — ответил я. — Лучник Лисса никогда так не поступит. Только честный поединок или самооборона.
— Какие мы честные и благородные, — вновь проявила язвительность паучиха. — Мог бы исключение сделать. Ситуация непростая. Что у этого гада на уме, непонятно.
— Я дал клятву перед алтарем Святого Махаона. Отступиться — значит потерять себя, — объяснил я Лее, на что она фыркнула и убежала за дверь, объяснив, что нужно проверить на яд обеды Кати и Софьи.
Если у Леи не получилось, то попробую я сам всё выяснить.
— Захар, постой, — остановил я слугу. — Скажи, кто готовит подносы на вынос?
— Повара это делают, — озадаченно и с тревогой посмотрел на меня слуга. — Оба парня адекватные, веселые и давно работают на кухне. Ничего за ними такого не замечал.
— Понятно, что нихрена непонятно. Ладно, что-нибудь придумаем, — побарабанив пальцами по столу, задумчиво ответил я. — И ещё — когда я был во дворе, то слышал удары молота. У нас есть кузня?
— Мастерская, — поправил Захар. — Тао в ней орудует, а на досуге куёт всякое-разное. И это не помните?
— Нет, не помню, — состроил я огорченное лицо. — Покажешь, где она?
— Конечно, проведу, — радостно ответил слуга.
За всё время пребывания в поместье я разведал меньше половины территории. Постоянно что-то да отвлекало.
Вот мы прошли зарастающее сорняками поле. Захар пожаловался, что ещё недавно выращивали горох, тыкву и картофель, а сейчас некому это делать. Выяснилось, что Боря выгнал половину прислуги с целью, как он сказал, оптимизации затрат. И оставил двоих,, которые не успевали следить за такой большой территорией. Всё ясно с этим хапугой. Все же братец у меня кретин.
Поднявшись на небольшой холм, я увидел строение из красного камня. Кровля выложена тёмной черепицей, из которой торчала труба, выплевывающая клубы густого дыма. Пока мы подходили, Захар рассказал, как Тао попал к нам. Родители его были китайцами… Род Тао вырезали в клановой войне, мальчонке удалось сбежать в Российскую империю. В конце концов после пары лет скитаний он встретил отца Ивана. Тот обучил панишку грамоте и воспитал его уже здесь, в поместье.
Тао оказался крепким высоким китайцем, с подстриженными усиками и добродушным взглядом. И встретил он нас радостной улыбкой. Видно было, что с Ваней они были в дружеских отношениях.
Мне некогда было лясы точить, поэтому я спросил его по поводу материала для стрел, чему он обрадовался. Выглядел китаец как продавец, когда нашел покупателя на залежалый товар. Он отсыпал мне пятнадцать практически идеальных стальных наконечников, и тут же, не выходя из кузни, я сделал столько же стрел. Благо здесь было жарко и клей от Луки, который скреплял расщепы с наконечниками, а также оперение, высыхал моментально.
А затем я заказал Тао сто острых наконечников и еще столько же — с квадратными «глушилками». Причём на глушилках нужно было выбить махаонов.
Судя по заискрившимся глазам китайца, необычная задача была ему только в радость. Он сказал, что управится через пару дней. А я, закинув стрелы в колчан и успокоившись, что вновь более-менее вооружён, пошел к дому.
Встретив Софью перед входом в здание, я узнал, что сейчас она разбирается в бизнесе Астафьевых, анализируя и приводя в порядок документы. Девушка сообщила, что если найдет что-нибудь странное, обязательно сообщит об этом.
А затем я дозвонился до Георгия. Так звали того самого мужичка, который довёз меня в своё время до поместья, судя по бумажке, которую он мне вручил в машине.
— А, граф Пятьдесят рублей! — радостно ответил он в трубку и тут же пояснил: — Не смущайтесь, мне так проще различать попутчиков, по характерным чертам.