Он взял меня за руку и повел в одну из лож на втором уровне. Это была небольшая комнатка с балконом, откуда открывался вид на танцпол. Мы сели на мягкий угловой диванчик, перед которым стоял стеклянный столик, и я с удовольствием сняла туфли на каблуках – во время танцев ноги порядочно устали. Влад снова заказал какие-то безалкогольные коктейли, воду, фрукты, сладости. И я просто блаженствовала – кроме этого в ложе было довольно тихо и прохладно.
1.28
– Не помню, когда я так отрывалась в последний раз, – улыбнулась я Владу.
– А часто ты так отрываешься?
– Редко. Но я обожаю танцевать, – призналась я, делая глоток за глотком холодного освежающего напитка. – Это помогает выпустить пар и расслабиться. Обычно я даю себе волю на тренировках. Но все лето от них отдыхала. Нужно снова записаться в студию. А ты совсем-совсем не танцуешь?
– По настроению. Если честно, я больше люблю играть музыку, чем танцевать под нее.
– А на чем ты играешь? – спросила я.
– Фортепиано. – Ответ Влада меня приятно удивил.
– Здорово! – искренне восхитилась я. – Ты видел, как я танцевала, теперь мой черед услышать твою игру.
– Без проблем, Дарья.
Мы с Владом сидели, болтали, он рассказывал о музыке, и я все больше понимала, почему местные университетские красотки открыли на него охоту. Влад Савицкий – крайне перспективный тип в их глазах. Только, наверное, никто из них не знает, что он любит классическую музыку. И, возможно, не хочет знать.
Влад смотрел на меня и улыбался краешками губ. Эта улыбка и манила, и смущала одновременно.
Савицкий казался мне слишком загадочным, и поэтому во мне все больше рос к нему интерес. Он был тем самым прямым подтверждением слов, что девушки любят парней-загадок – в них просыпается необъяснимая тяга разгадать эту самую загадку. Стать посвященной в его секрет. Узнать тайну его души. Стать особенной для него.
Влад был загадочным и в то же время казался утонченным – не то что этот мужлан Матвеев с разворотом плеч как у орангутанга (и с его же уровнем интеллекта).
Но рядом с Владом я всегда чувствовала странный холод. Нет, дело было не в том, что его руки были всегда прохладны, а запах одеколона напоминал морозную свежесть. Дело было в другом. В его ауре.
От Влада веяло отстраненностью и даже безразличием, которые холодили не меньше, чем снег. Однако он никогда не ассоциировался у меня с белым цветом – напротив, почему-то мне казалось, что его цвет – черный. Будто вороново перо.
А вот цвет Матвеева казался мне насыщенным алым. Он был моим огнем.
Черт, опять этот человек в моей голове. Мысли о нем будто яд.
– Ты красивая, Даша, – произнес Влад. Его темные глаза сверкнули. – Очень красивая.
Его пальцы коснулись выбившейся вьющейся пряди – сегодня я не распрямляла волос.