– Поцелуй меня, – попросил он. – Сама. Поцелуй меня.
– Что? – не сразу поняла я. – Поцеловать?
– Да, в губы. Или отказываешься? А ведь я лазил на дерево, – улыбнулся лукаво Влад.
Целовать кого бы то ни было сейчас мне не хотелось – настроение было далеким от романтического, его травила осенняя хандра. Однако и отказываться было неправильно – я сама согласилась на эту игру.
– Хорошо, – отозвалась я. Подошла к нему, обхватила за шею, заставляя немного нагнуться, и коснулась его чуть приоткрытых губ своими губами. Всего лишь прикосновение – ничего большего. Ни трепета в груди, ни искр в глазах, ни учащенного дыхания. После этого я отстранилась, и в это же время увидела краем глаза, как к подъезду идет Матвеев со спортивной сумкой наперевес.
Во мне тут же вспыхнул знакомый огонь ревности. А еще – решимость. Решимость показать Клоуну, как он мне безразличен. Я снова поцеловала Влада, крепко обхватив его руками за пояс, – так раньше я обнимала Матвеева. Поцеловала настойчиво и чувственно.
Первые пару секунд Влад явно был ошарашен, а потому замер, и я даже успела занервничать. Однако потом он вдруг стал отвечать на поцелуй, делая его все более глубоким. Влад обнимал меня за талию одной рукой, а второй зарылся в волосы. В каждом его касании была такая самозабвенность, что я поняла – Матвеева он не замечает.
Мои глаза все это время были открыты. И я видела, как Клоун проходит мимо нас, останавливается, оглядывается и смотрит – с такой болезненной яростью, что мне стало не по себе.
«Не делай этого», – говорили его глаза.
«Пошел к черту», – отвечали мои.
Едва только захлопнулась тяжелая подъездная дверь, как я моментально отстранилась от Влада.
– Дарья, – прошептал он и снова потянулся ко мне, коснулся прохладными пальцами моей шеи. Но я помотала головой, неосознанно коснувшись костяшками губ.
– Ты меня с ума сводишь, – признался Савицкий.
Эти слова должны были вскружить мне голову, но почему-то напугали. За такие слова нужно нести ответственность. А я не хотела делать этого.
– Мне пора домой, – сказала я, потому что не хотела продолжать этот поцелуй. То ли из-за появления Матвеева, который вздумал вмешиваться в мою жизнь тогда, когда ему этого хотелось, то ли из-за собственной глупости.
– Я что-то сделал не так? – спросил Влад, сам отходя от меня на пару шагов и скрещивая руки на груди.
– Нет, – покачала я головой. – Просто я немного устала.
– Просто ты увидела его. – Влад оказался куда более внимательным, чем я думала. Он все-таки видел Матвеева.
А может быть, попросил поцеловать его, потому что видел.
– Мне стало неприятно, что он снова рядом, – устало ответила я. И, глядя в темное небо, на котором не было ни одной звезды, попыталась объяснить: – Видя этого человека, я вновь и вновь начинаю чувствовать себя обманутой. Вновь и вновь. Это мерзкое чувство, Влад. Раз за разом я чувствую себя грязной. Из-за того что так глупо доверилась ему. Из-за того что решила, что могу быть счастливой. Знаешь, буду честна – я хотела любви и думала, что она станет моим солнцем. Согреет сердце. Но она не согрела – она попыталась сжечь его. И мне до сих пор больно, понимаешь? Когда ты говоришь, что без ума, мне становится страшно. Я не хочу обжечься вновь. Понимаешь?