#ЛюбовьНенависть

– Тогда красивого, – немного подумав, выбрала я. Данька же должен просто увидеть меня с кем-то, а не вести с ним философские беседы.

– Он очень тупой, – предостерегла меня Таня. – Хотя еще третий вариант есть. Страшный, тупой, но богатый. У него своя «Ауди», алая, как моя кровушка, которую он мне со вкусом портит.

– Нет, давай красивого, – решила я со вздохом.

– Ты сама сделала выбор!

Мы встретились в среду после уроков. По плану с подставным парнем я должна была дефилировать по улице в то самое время, когда Даня возвращался с тренировки. Он должен был увидеть меня и понять, как ошибался – парень-то у меня есть, и ого-го какой! С «ого-го» я погорячилась. Его звали Гоша, и он был моделью. Высокий, тонкий, длинноногий, с модной стрижкой под «канадку», женственным скуластым лицом и большими голубыми глазами, в которых светилось… ничего.

Я с удивлением взирала на Гонгу снизу верх. Нет, его лицо было слащаво красивым – наверняка его обожали модные фотографы. Однако он был таким худеньким, ухоженным и жеманным, что мне стало не по себе. Эталон мужской красоты у меня был другим.

– Ты же сказала, он красивый! – возмутилась я тихо – так, чтобы попивающий кофеек Гоша ничего не услышал. – А на него дунь-плюнь – и развалится!

– Надеюсь, твоя горилла на него плевать не будет, – отозвалась сестра. – У Гоши тонкая душевная организация. И, вообще, для меня он красивый! Между прочим, Гошу зовут в агентство в Милане. Так что он будущая топ-модель. Тебе повезло.

– У него руки тоньше, чем мои!

– Господи, Кудряха! Ну если хочешь, я могу позвать Кайрата!

– Какого еще Кайрата?!

– Однокурсника моего. Он знаешь какой сильный. Правда, нрав у него горячий, восточный – он твоему Матвееву морду набить может влёгкую. Слушай, а это идея, а? – Танькины глаза алчно загорелись.

– Не надо никакого Кайрата и мордобоев! – возмутилась я. – Будем работать с тем, что есть. Вернее, кто есть. – И я покосилась на прихлебывающую кофе будущую топ-модель.

Ходить под руку с Гошей оказалось непривычно. Он был очень высоким – куда выше Клоуна, и мне приходилось все время задирать голову. Кроме того, я стеснялась держать его под руку. Однако Танька быстро взяла дело в свои загребущие лапы и заставила нас репетировать влюбленность. Репетировали мы в кофейне, и на нас с Гошей смотрели, как на дураков. Ему-то было все равно – привык к взглядам, а я стеснялась. Но вскоре тоже освоилась.

– Представь, что Гоша – твоя подружка, – добила меня Таня.

Гоша хмыкнул и царственно тряхнул гривой.

– Баскетболистка, – хихикнула я и схватила его под руку. Интересно, если с таким небоскребом целоваться, то мне придется вставать на один стульчик или на два?

– Знаешь, Кудряха, держи-ка ты его не под руку, а за руку, – велела сестра. – И улыбнись ему. Нежно. Еще нежнее. Да не скалься ты, как гиена. Представь, что ты смотришь на куриные ножки. Вот та-а-ак, лучше! Гоша, а теперь ты. Улыбайся! Гоша, не так широко, а то такое чувство, что ты над ней смеешься. Боже, какие вы сложные.

В нужное время мы вышли из кафе. Танька, которую все это неимоверно забавляло, уселась на лавку, а мы под руку поплыли по аллейке. Гоша вид имел царственный и расслабленно-небрежный, у меня то и дело на лице появлялась улыбочка – отнюдь не нежная, а скорее сумасшедшая. Я хотела ревности.

– Откуда ты знаешь Таньку? – спросила я, вспомнив, что сестра наставительно советовала нам разговаривать, чтобы выглядеть естественно.