Луна костяной волшебницы

– Я не собиралась покупать себе платье, идиот. – Она хватает монету и прячет в свой карман. – Что нам нужно, так это еда.

– Ну, через девять дней…

– Через девять дней что? Ты покончишь со своим прошлым? Вдруг заработаешь хорошую репутацию?

Я пожимаю плечами.

– Через девять дней мы можем покинуть Довр. И начать новую жизнь в другом месте.

– Ты так говоришь каждое полнолуние, – огрызается Жюли и качает головой, стараясь обуздать свой вспыльчивый нрав. – Мы потратили на это уже больше года, Бастьен. И следили за каждым мостом. Может, пора уже признать, что Костяные волшебницы, скорее всего, умерли или переехали куда-то еще… что и нам следует сделать.

Глаз начинает подергиваться, и я стискиваю челюсти.

– В Южной Галле по сравнению с другими районами больше всего упоминаний о Костяных волшебницах. И самые первые легенды о них родились именно здесь. А не где-то еще. Они не умерли, Жюли. Такие женщины не умирают просто так.

В ее взгляде вновь появляется знакомый блеск.

– Не потому ли, что иначе у тебя пропадет единственный стимул просыпаться по утрам?

Так, пора заканчивать этот разговор.

Я упираюсь ногами в балку и выпрямляюсь во весь рост.

– Пошли. – Я протягиваю Жюли руку, но она делает вид, будто не замечает ее. – Отлично. Оставайся здесь.

Я разворачиваюсь и делаю шаг.

– Подожди, – окликает Жюли, вынуждая меня оглянуться. – Я тоже хочу отомстить за смерть отца. Ты же знаешь, как я этого хочу, но… Что, если мы не сможем? Что, если у нас не получится?

Ребра сжимаются от резкой боли, пронзившей грудь. Я даже мысли о неудаче не допускаю. Так как она может думать об этом? Жюли и Марсель не видели, как их отца убили на мосту. Да, Тео умер, но его болезнь протекала медленно.

Через несколько лет после смерти их матери он привел в дом красивую женщину. Она штопала им одежду, пела песни и спала в постели их отца. Они считали ее посланной небесами. Женщина даже помогала Тео в его работе писца, разглаживая пергамент пемзой и отмечая линии линейкой и шилом. А когда его доход удвоился, они могли позволить себе сладости и дорогое деревенское вино.

Но однажды утром Жюли увидела, как женщина стояла над спящим Тео с вырезанным из кости ножом. Заметив ее, женщина испугалась и выбежала из дома и больше никогда не возвращалась. Вскоре Тео заболел, его кости стали хрупкими, как стекло. Каждый раз, стоило ему упасть, у него ломалась какая-то кость. Пока одно из падений не оказалось настолько серьезным, что оборвало его жизнь.

Я пристально смотрю на свою подругу.

– Я обязательно отомщу. Если хочешь, сдавайся, но я никогда не отступлюсь.