– Их магия связана с ними. И если их не будет у нас, другие Костяные волшебницы не смогут нас отыскать.
Сабина замирает, не доходя до границы леса метра три. Ее затуманенные болью глаза вспыхивают при взгляде на Аилессу. Жюли поворачивается и смотрит на меня. Я киваю, показывая, что совершенно серьезен. Я убью Аилессу, а потом выслежу ее подругу.
Но даже если Сабине удастся сбежать, нам не стоит беспокоиться.
Аилесса все так же уверенно смотрит на меня.
– Они все равно отыщут тебя.
Я фыркаю.
– У них ничего не получится. Я живу на улицах Довра с самого детства. И прекрасно знаю все укромные места в городе и под ним. Это
– Тебе это не поможет, – выплевывает она. – Моей
Мои ладони покрывает испарина. Но я крепче сжимаю нож.
– Отличная попытка заговорить мне зубы, но ты ужасная лгунья.
Я сильнее вдавливаю нож в ее кожу.
– Бастьен, подожди! – кричит Жюли. – Вдруг она говорит правду?
– О чем? Что я не смогу жить без нее? – усмехаюсь я. – Ты действительно в это веришь?
– Подумай. Что, если мой отец умер именно потому, что его душа оказалась привязана к Ашене? Она умерла вскоре после того, как ушла от нас… свидетельница сегодня рассказала мне об этом. Ее смерть могла повлечь за собой его смерть.
С губ срываются тяжелые, быстрые вздохи. Неужели моя душа привязана к Костяной волшебнице? Волны жара и озноба пронизывают мое тело. Если бы Аилесса говорила правду, то смерть не пугала бы ее так еще пару минут назад. С другой стороны, действительно ли это испуг? Я уловил искру неуверенности, скрывающуюся за ее страхом.
Может, я продумал
– Бастьен, стой! – молит Жюли.
– Заткнись!
Я готовился к этому моменту восемь долгих лет. И не собираюсь отпускать ее.