Не позволив им даже дыхание перевести, грубым движением отнимает наследник Ока Одина щит, выкрашенный в цвета Трех Сестер, и кидает его на снег лицевой стороной вниз, поставив ногу сверху, чуть протолкнув свой сапог под бронзовую рукоять.
– Садитесь, – мрачно велит он, переводя взгляд серых глаз с одной девы на другую.
Сразу понимают, что ждет их спуск по крутому склону, да только Ове совсем выжил из ума, если считает, что идея эта хороша. Да, круглый щит Хейд весьма прочен, да только как уместиться на нем втроем? Мудрейшим юношей своего поколения прослыл Ове из рода Змея, но сейчас Ворона сомневается в правильности подобных суждений.
– У нас нет иного выбора, – заметив их нерешительность, тихо, но твердо говорит он, кинув быстрый взгляд в сторону гневно ревущего тролля, поднявшегося тем временем на ноги и ищущего свою добычу среди снегов. – Нужно немедленно найти остальных, иначе мы погибнем.
– А так, по-твоему, мы не погибнем? – разъяренно шипит на него Ворона. – Как втроем мы уместимся на одном щите?
Но тролль не оставляет им более времени на размышления; заметив их, чудовище вновь кидается в атаку. Ренэйст первая садится на щит, согнув колени и поджав их к груди, перекрутив одинокий свой лук, лишенный стрел, тетивой назад. Позади нее садится Хейд, тесно прижимаясь грудью к ее спине, утыкаясь носом в белоснежные косы, пахнущие морозом и смертью. За плечи островитянки хватается Ове, ступивший на щит одной ногой, второй с силой отталкиваясь от промерзшего, непослушного снега.
Над их головами щелкает челюстью тролль, но не удается ему настигнуть свою добычу – пронзительно крича, дети Луны срываются в вечную тьму.
Снег попадает в глаза множеством крошечных стрел, забивает нос и рот, и Рене все кажется, что вот-вот влетят они в дерево. Шеей чувствует она пламенное дыхание Хейд, в испуге кричавшей молитвы Ньерду, вжимающейся телом в ее спину, и от ощущения чужой жизни становится ей еще страшнее. Разве могут они погибнуть? Могут перестать говорить, чувствовать, дышать? Может ли исчезнуть эта Вечная Ночь, лютый холод и огонь, что горит в их сердцах?
Они – дети богов. Смертные их воплощения. Не пристало им столь глупо погибать.
Спуск кажется вечным, но прекращается в одно мгновение. Щит переворачивается, и Ренэйст падает лицом в сугроб, чувствуя, как рот ее наполняется снегом, режущим щеки и язык, и кровью. Не успевает Волчица вдохнуть, как хватают ее, заставляя вскочить на ноги, сразу же сорваться на бег, не видя ничего из-за снега, слипшегося на ресницах. Трет глаза рукавом, слышит позади рев отставшего тролля, из добычи сделавшегося охотником, и не ведает, куда ведет за собой Ове.
Когда зрение возвращается к ней, может Ренэйст желать лишь того, чтобы вновь лишиться его.
Там, впереди, меж крон деревьев блестит в лунном свете гладкое Зеркало Вар.
Но он не слышит, или же попросту не желает слышать. Ведет Ове ее, упирающуюся и испуганную, за собой к берегу озера, крепко стиснув пальцами девичье запястье. Хейд следует за ними, на ходу стирая кровь с лица – во время падения одна из низких заледеневших веток хлестнула дочь островов по щеке. Оглядывается она, видя, что следует за ними разъяренное чудовище, и, пересиливая усталость, ускоряет шаг.
Корнями своими страх уходит в самое ее детство, но более всякой воды боится Ренэйст во́ды Зеркала Вар, поглотившие ее брата двенадцать зим назад. Все так же покоится Хэльвард на дне озера, и порою, опуская ладони свои в холодную воду, прогоняя сон, слышит она тихий голос мертвого, несчастного своего брата. Теперь же сама Хель ведет ее в ледяную ловушку под обликом дикого тролля, и нет у нее иного выбора.
Окружила их Смерть. От нее не сбежать.
Шаги звучат громогласно, ломая лес, и тварь все ближе, неся на своих плечах их погибель. Времени нет, в чаще больше не скрыться, и единственный способ выжить – пересечь озеро. Стоя на берегу, не слыша рева охотящегося на них тролля, Ренэйст сипло глотает густой мороз, погружающий нутро ее в ужас. Свежо в памяти, как покрывался трещинами этот лед, как рваными ранами рушились льдины, и меж ними кровью чернела холодная вода.
– Рена, – голос Ове доносится до нее словно бы сквозь толщу воды, и с трудом удается ухватиться за него. Глаза юноши такие же серо-мутные, как и лед. – Иначе нам не спастись.
Внутри нее все холодеет, словно бы залито студеной водой.
ebooksa