Костя прилёг, но вместо того, чтобы укрыться одеялом самому, поправил одеяло на мне, прикрыв спину.
— Ложись под одеяло. Замёрзнешь, — шептать я не планировала, но голос сам по себе вышел настолько тихим.
— Я подумал, что тебе будет комфортнее если одеяло останется только у тебя.
— Плохо ты обо мне подумал. Как я буду спать, зная, что ты там мёрзнешь?
Матрас подо мной вновь прогнулся. Костя забрался под одеяло, но остался на расстоянии от меня.
Снова укрыл мою спину и плечо. Будто выстроил между нами одеяльный барьер.
А затем я почувствовала, как он ненавязчиво уткнулся носом в мою макушку, чмокнул её и тихо шепнул:
— Спокойной ночи, Алён.
Не знаю, сколько, но, наверное, очень долго я лежала в темноте в широко раскрытыми глазами, чтобы решиться на следующее.
Не глядя, я вынула руку из-под одеяла, завела её спину и нащупала руку Кости, которая лежала на его боку и никого не трогала.
Дыхание Кости в моих волосах заметно изменилось, но, к моему облегчению, он не стал задавать вопросов о том, сошла ли я с ума.
Поэтому я совершенно беспрепятственно положила свою ладонь поверх его и переплела наши пальцы. А затем быстро, пока сама же не успела испугаться своей решительности, не размыкая пальцев, перенесла его руку на свою талию. Поверх одеяла.
Кажется, Костя на несколько секунд подзавис.
А я перестала дышать, ожидая момента, когда он одёрнет руку.
Но вместо этого Костя обнял меня крепче и притянул к своему торсу так легко, будто я плюшевый медвежонок в его руках.
И пусть между нами всё ещё была преграда в виде одеяла, я смогла расслабиться, чувствуя его тепло и надежность.
Глава 48
Я боялась, что свидания должны быть наполнены пафосом, манерами и… фальшью. Будто мы куклы из дорогого набора.
Но мы с Костей довольно быстро пришли к выводу, что нам нравятся свидания по-стариковски.
Нет, мы не проводим вечера тупо дома, где кушаем и сразу ложимся спать. Мы просто стали выбираться на улицу, гулять, держась за руки, и посещать выставки, кино, театр.