Острые грани

- Останься на ночь. Поспишь на диване, - сказала Наташа, увидев, что я зашёл в приложение.

После ухода своих родителей она уже не пыталась разговаривать со мной мило. Было видно, что этот день и вечер вымотали её ничуть не меньше, чем меня. В общем-то, ей досталось даже больше, потому что картинку идеальной семьи весь вечер старалась держать только она.

- Я на такси, - сказал я коротко.

- Мы со Стёпкой теперь для тебя настолько далеки и безразличны, что теперь тебе противно даже остаться с нами в одной квартире? – произнесла Наташа, устало заглянув мне в глаза.

Её неприкрытая обида и моё чувство вины сыграли не в мою пользу – я согласился остаться на ночь. Одним из озвученных нами аргументов, и, вместе с тем, компромиссов, стал тот факт, что Стёпку с утра нужно было везти на секцию, а Наташина машина, скорее всего, будет заблокирована машиной соседа до самого обеда.

Я принял душ, надел свои боксеры, часть которых ещё была в квартире Наташи, и, погасив свет, завалился на диван, укрывшись пледом.

Краем уха слышал, что Наташа тоже пошла в душ. Шумела вода, щелкали крышки её многочисленных баночек и тюбиков. Всё то же: звуки, ароматы, ощущения. Ничего не изменилось, только я здесь стал чужим.

Нащупал на журнальном столике телефон, зашёл в соцсеть и первой новостью и фотографией, что мне выпала, была новая аватарка старого знакомого - Сани. На фотографии он был со своей дочкой и, судя по всему, будущей женой. Мы виделись с ним сегодня на линейке, но ограничились рукопожатиями и парой сухих фраз и вопросов.

Со своими он тоже сфотографировался у школы.

Не до конца отдавая себе отчёта, я зашёл на его страничку и среди немногочисленных друзей нашёл его невесту – Руфину. Через неё вышел на профиль Арины, который оказался закрыт, а вместо лица на аватарке оказалась просто пятка в носке с разноцветными пальцами.

Разозлился сам на себя за слабость и слюнтяйство. Вышел из соцсети, заблокировал телефон и отложил его обратно на журнальный столик.

В темноте комнаты обнаружил, что в квартире стало тихо. В ванной уже не шумела вода, свет везде был потушен.

Откинулся обратно на подушку, накрыл лицо сгибом локтя и попытался расслабиться и выкинуть из головы злость на Арину так, чтобы хотя бы до утра она не задевала мои нервы.

Неясный шорох в тишине квартиры вынудил отнять руку от лица, снова приподнять голову и вглядеться в темноту, в которой вырисовывался Наташин силуэт в белом коротком халате.

- Не спишь? – спросила она шёпотом, подходя ближе к дивану.

- Ты хочешь о чем-то поговорить? – задал я встречный вопрос, не торопясь садиться.

Наташа промолчала. Подошла к дивану, села на его край поближе ко мне и внезапно обхватила моё лицо ладонями.

- Наташа, - бросил я тихо и дернул головой, желая ненавязчиво скинуть её руки. – Что ты делаешь?

- Скажи, когда я стала тебе противна? – шепнула Наташа, пока я садился.

- Ты никогда не была мне противна, Наташа. Я никогда не испытывал к тебе ничего плохого и не испытываю сейчас.